.
Он поднял руку с банкой и посмотрел на Мариалену.
– Я еще никогда не был так рад возвращению в шко…
БАХ! Он врезался в невидимый барьер и упал с неба. Прокатившись по холодному, упругому, как резина, щиту, он рухнул на землю вниз лицом. Где-то в падении он выпустил из рук банку с феей, и она разбилась о землю. Мариалена пулей вылетела из нее.
– Моя нога… Похоже, я ее сломал… – простонал Директор, тщетно ожидая, что она заживет.
Он попытался поползти вперед, заставить себя сбежать, но ему не давала это сделать не только больная нога, но и барьер, который никуда не делся. Барьер, отделявший Гавальдон от Бескрайних лесов, словно оконное стекло.
А потом он увидел Мариалену с другой стороны щита.
– Что происходит? – прохрипел Рафаль. – Барьер пропустил меня и Райана в Гавальдон. Почему он вернулся…
– Равновесие, – прошипела Мариалена.
Рафаль широко открыл глаза.
Равновесие впустило его и его брата-близнеца в деревню, чтобы они забрали двух читателей – одного в Школу Добра, другого в Школу Зла.
Равновесие, которое нарушилось, раз уж щит снова появился.
А это значит…
Райан.
Он что-то сделал.
Его мысли прервал запах дыма.
Рафаль медленно поднял голову.
Они пришли за ним, вооруженные горящими факелами.
Не только старейшины.
Но и весь город.
Он не мог улететь.
Его не защищали бессмертие и целительные силы.
У него даже не было двух здоровых ног, чтобы убежать.
В панике он обернулся к фее… фее, которая видела, что он сделает дальше…
Но и ее уже не было.
Мариалена пропала.
Незадолго до этого Райан прогуливался по Гавальдону, вооруженный шоколадным круассаном.
Он снова вернулся к банальной маскировке: резиновые сапоги, кожаный плащ, морщины, борода – и думал, как бы убить время, пока его брат похищает ребенка. Рафаль настаивал, что и Райан должен найти юную душу, которая заменит потерянных всегдашников, но Добрый Директор не собирался лишать ребенка законного дома. Такой поступок казался ему злым, очень злым, а учитывая, насколько сильно он сейчас хотел быть добрым, лучше просто погулять по этой странной, лишенной волшебства деревушке и держаться подальше от интриг брата.
Он думал, не стоит ли просто бросить Рафаля и вернуться в школу… но деревню закрывал барьер, к тому же только Рафаль мог донести его обратно, потому что человеческие полеты – это темная магия, разрешенная только никогдашникам. Он, конечно, мог превратиться в птицу, но дорогу сюда он не запомнил – слишком терзался виной из-за того, что позволил Крюку увести у них с братом учеников и именно поэтому вообще позволил Рафалю донести его до Дальнего леса, чтобы найти замену. Он даже не знал, в каком направлении лететь к школе – на север, юг, запад или восток.