Прикосновение его губ к коже было обжигающим, словно раскаленный воск свечи. Элизабет поспешно отвела взгляд, боясь выдать охватившее ее смятение.
«Соберись, глупое сердце, – одернула она себя мысленно. – Это всего лишь знакомство, ничего более. Мало ли привлекательных кавалеров на балах…»
Но когда Ричард Грант вновь взглянул на нее, в его синих глазах полыхнуло то же странное пламя, что зажглось в ее душе. Эхом отдалось в памяти няньки: «Береги сердце, дитя мое. Любовь норовит нагрянуть, когда ее не ждешь…»
– Леди Элизабет, окажите мне честь подарить следующий танец, – с обаятельной улыбкой произнес капитан, протягивая девушке руку.
И Элизабет, едва дыша от странного предчувствия, вложила свои дрожащие пальцы в его надежную ладонь.
Это был первый шаг навстречу тому, что изменит всю ее жизнь.
Ричард Грант бережно обнял Элизабет за талию, вовлекая ее в плавный ритм менуэта. Девушка грациозно скользила по паркету в своем струящемся платье, совершенно позабыв обо всем на свете. Прямо сейчас существовали только они двое, музыка и магия зарождающегося притяжения.
– Леди Элизабет, должен признаться, что совершенно очарован вами, – негромко произнес капитан, глядя на нее с нескрываемым восхищением. – Вы сияете ярче всех звезд этой ночью.
– Вы мне льстите, капитан, – пролепетала девушка, старательно отводя взгляд, чтобы скрыть предательский румянец. – Здесь столько достойных дам, куда уж мне до них.
– О нет, вы несравненны! – горячо возразил Ричард, увлекая ее в очередное па. – И прекрасны не только внешне, но и душой. Это сразу чувствуется.
Он так уверенно вел в танце, что у Элизабет кружилась голова – то ли от быстрых поворотов, то ли от опьяняющей близости этого красивого мужественного офицера. Сердце ее трепетало, как крылья пойманной птицы, а по телу разливался незнакомый жар.
– Вы так проницательны, сэр, – с нервным смешком выдохнула она. – Неужели военная служба научила вас читать человеческие души?
– Нет, что вы, – улыбнулся Ричард уголками губ. – Просто с первого взгляда на вас понял, что вы – особенная. В вас есть некая искра, огонь, непокорность… И в то же время чистота и ранимость.
Его глаза пленяли, гипнотизировали, затягивали в омут, из которого не хотелось выбираться. Элизабет изо всех сил пыталась совладать с охватившим ее волнением. Что за наваждение, в самом деле! Они знакомы всего полчаса, а уже говорят так, словно… словно между ними вспыхнуло что-то настоящее и глубокое.