С юности душа Миши жаждала настоящей любви к девушке и с чистым и добрым сердцем.
Но как-то не случилось ему встретить эту настоящую любовь.
В отшельничестве Михаил стоически усмирял потребности своей плоти непрерывным постом, а душу укреплял горячей молитвой.
«Душу – Богу, жизнь – ближним».
Но иногда накатывала на него истома тела, а в душу змеёй подколодной вползала тоска-злодейка по некой девушке с чистым и добрым сердцем, по настоящей любви. И тогда Михаил с ещё большим рвением начинал укрощать свою плоть постом, укреплять свою душу молитвой.
*
Михаил целиком уходил в заботу о братьях и сестрах своих во Христе, приходивших к нему за помощью. Иные, по молитве отшельника к Господу, получали исцеление от хвори, иные – подсказку к выходу из беспросветно тупиковых ситуаций.
От этого ухода в заботу об одном из страждущих братьев и произошло с отшельником то, что уготовила ему смерть.
Таково было предначертание свыше, отражавшееся в рисунке линий жизни на его ладонях, в том, как они обрывались, дотянувшись до рокового мгновения, завершающего короткую череду самых последних событий, переживаний и смыслов.