Держала всё семейство мать.
От всех житейских катаклизмов
Брат Лёня начал выпивать.
Таскал из дома что попало:
Часы, икону и оклад.
Однажды выручка пропала,
А вместе с ней исчез и брат.
Когда вручали аттестаты,
Держа в руках германский флаг,
Шли иностранные солдаты,
По мостовой, чеканя шаг.
Страдали лавки, магазины.
Как снежный вал с высоких гор,
Громя стеклянные витрины,
Распоясался мародёр.
Пекарню тоже не щадили.
Злодеи, не боясь греха,
Её нещадно погромили
И подпустили петуха.
Стараньям многих поколений
Пришёл в мгновение конец.
Под обгоревшее поленья
Попал, сгорев в огне, отец.
Она осталась, в чём стояла:
Без пищи, денег и жилья,
Без простыни, без одеяла
И даже сменного белья.
В чём Франя была виновата.
Она от холода дрожит.
И прижимаясь к телу брата,
От горя плакала навзрыд.
Ни крошки хлеба, ни монетки.
Хоть от отчаянья кричи.
Над ними сжалилась соседка,
И сдала угол близ печи.
На узкой кованой кровати,
Где помещались лишь ничком,
Лежала, не снимая платье,
Укрывшись штопаным мешком.
Работы нет, дохода нету.
Идти на улицу – позор.
Ну, хоть с сумой иди по свету,
Или на паперть под собор.
Нет проку от пера и книжки.
Не беспокоит мужиков,
Что очень грамотна малышка,
И знает много языков.
Никто теперь не нанимает
За корку хлеба мыть полы.
Ведь чистоту не соблюдает
Народ. Сейчас не до метлы.
От голода не держат ноги,
И смерть вот-вот возьмёт с собой.
Вдруг показался на пороге
Мужик с курчавой бородой.
На стол ложатся хлеб и сало,
Кровянка, крылышки курей.
Она такого не видала,
Наверно, очень много дней.
Он, из котомки вынимая,
Пред Франею кладёт калач.
А девушка не понимает,
Что хочет этот бородач.
Дошло до Франи понемногу,
Что он зовёт её с собой,
Поехать в дальнюю дорогу
И стать законною женой.
Её, увидев на «Каличе»,
Амуром был сражён мужик,
И то, что Франя католичка
Преградой не было в тот миг.
Когда Амур стучится в двери,
Тогда при выборе жены,
Национальности и веры
Для человека не важны.
Так неожиданно просватал
Мужик, огромный как скала.
Проплакав на плече у брата
Всю ночь, согласие дала.
В одной церквушке православной,
Она уже грядущим днём,
По католически зеркально,
Крестилась перед алтарём.
Всплакнула с братиком немного,
Пролив слезу ему на грудь.
Потом присела на дорогу,
И тронулась в далёкий путь.