– Как давно я не слышал такой тишины, – блаженно заметил рокер и поддел ногой камешек.
– А я думала, что музыканты всегда хотят что-то слушать, – наивно ответила Яна.
– Детка, спроси любого человека, который занимается музыкой, чего бы он хотел больше всего на свете. Каждый тебе скажет, что очень хочет тишины. У меня, хвала Богам, начался отпуск.
– Разве летом музыканты не работают?
– Смотря какие. Нет, в августе у нас будет пара выступлений на большом фесте, но так мы отдыхаем. В мировое турне нас пока ещё не позвали. Мы стадионы собирать не будем.
Андрей криво усмехнулся.
– А ты хотел бы?
– И да, и нет. С одной стороны – это огромные деньги и отдача от фанатов, но с другой – постоянная работа, большие затраты, раздутый штат техников и прочие прелести вроде работы летом.
– Ты так говоришь о творчестве, будто для тебя это обычная работа.
– А для меня это и есть труд, которым я занимаюсь, детка. Кто-то лечит людей, кто-то выпекает хлеб, другие учат детей, да мало ли на свете трудяг, а я тружусь в музыке. Наверное, это самый большой минус.
– Почему? – искренне недоумевала Яна.
– Потому что когда музыка – это хобби, ты и вкладываешь в неё всю душу и горишь делом, а когда музыка превращается в работу – не растерять творческий запал очень тяжело.
– Никогда о таком не думала.
– Да никто об этом не задумывается, пока не столкнётся сам.
Андрей остановился и взял Яну за руку.
– Закрой глаза, девочка.
Блондинка послушно выполнила просьбу.
– А теперь просто слушай. Слушай, как шепчет в деревьях ветер, как шелестит трава и пробегают в норки пугливые мышки. Не подглядывай, прочувствуй это. Да, такая тишина прекрасна, потому что звуки в ней так естественны и созвучны с нашей природой, мы не воспринимаем их как шум.
Рокер замолчал и тоже сосредоточился на лесе. Яна пыталась уловить хоть что-то, но была слишком молода для такого глубокого восприятия, да и с детства видела только город, привыкла к его шуму. Она не выдержала и открыла глаза. Первое, что увидела девушка перед собой, было отрешённое лицо любимого мужчины, который весь ушёл в свои ощущения.
– Я ничего не чувствую, – пожала плечами Яна.
– Жаль, – выдохнул Андрей и посмотрел на блондинку, – Молодая ты, пока не понимаешь того чуда, в котором живёшь.
Он стиснул её ладонь и сделал шаг по дороге. Так оба продолжили неторопливую прогулку. Навстречу им стали попадаться такие же гуляющие, но в этом части парка это были, в основном, люди зрелого возраста. Наконец, они вышли к большому пруду слегка заросшему зелёной ряской. Мутную водную гладь мерно рассекали утки, а на берегу грели пёрышки голуби и шумные воробьи.