Грехи свои там выжигает,
Об этом каждый Русский знает.
Представь себе, вот мы пришли,
Портрет злодея принесли,
Вокруг стоит честной народ,
В руках портрет, сидит там чёрт.
Что скажет нам с тобой народ?
С какой планеты этот сброд,
На пасху, в храм, в Святой день наш,
Чертей пригнали на шабаш.
Славянский, русский наш мужик,
Метлу, топор возьмёт и штык,
Начнёт гонять нас и чертей,
Отметим славно юбилей».
Ильич со стенки: «Я же свой,
Ведь я такой, как он, Святой,
В делах своих весь класс со мной,
Один лишь ты такой дурной».
«Кричишь ты мне, что я дурной,
Смотри, а надо мной – Святой,
В делах твоих, с тобой весь класс,
Замылил ты Российский глаз.
Ты подожди ещё немного,
Откроется детей дорога,
В храм не пойдут, а побегут,
Не нужен им, Ильич, твой кнут.
Прозреют дети от болезни,
Начнут петь правильные песни,
Россия – гордая страна,
Святая родина моя».
«Да ладно, мне всего сто лет, —
Кричит Ильич нам в кабинет, —
В честь юбилея пожалейте,
Святой воды хотя б налейте.
Святая Пасха на дворе,
А я повис здесь на стене,
Хотел я повстречаться с Богом,
Лишь лоб расшиб перед порогом.
Вы отнесите меня в храм,
Я, что хотите, вам отдам,
Хотите рамку, мавзолей,
Портрет с купюры в сто рублей.
Пусть отпоют меня быстрей,
И предадут сырой земле,
Пусть крест поставят на могиле,
И помянут меня в трактире».
Гляжу я снова на портрет,
Там чёрта виден силуэт,
Негоже чёрту-сатане,
Покоиться в святой земле.
Я вновь к окошку, как пострел,
На храм с любовью посмотрел.
Стоял учитель, одинок,
За дверью прозвенел звонок.
Учитель посмотрел на класс:
Все в галстуках? Каков атлас?
Ильич приятно удивлён,
Из всех ребят один крещён.
Учитель начал свой урок,
Ильич глядит на потолок,
В открытый космос, в первый раз,
Ворвался русский космонавт.
Скафандр был ему велик,
Леонова мы видим лик,
На встречу с Богом сделал шаг,
У телевизоров аншлаг.
Наш телевизор КВН,
Водой и линзой наделен,
Ходил смотреть весь интернат,
На тот магический квадрат.
Учитель дальше прогремел,
Фидель наш Кастро преуспел,
Он первый секретарь на Кубе,
Американцы все в испуге.
Уинстон Черчилль, как узнал,
Так тут же смерть свою принял,
Не курит больше он табак,
Не пьёт со звёздами коньяк.
Синявский наш и Даниэль,
Писатели, что не у дел,
Срок получили, как награду,
Народ потребовал свободу.
Учитель наш порозовел,
Восторженно на класс смотрел,
Портрет задумался, висит,
Учитель классу говорит: