Всё верно, «там», где «нет человека», там и не должно быть и «гуманизма». Все вроде бы правильно, но не будем торопиться.
Такое объяснение гуманизма и его связи с природой сохраняло силу до конца первой четверти 20 в., поскольку в современную космологию было введено представление об эволюции Вселенной. Последняя, в свою очередь, вводит представление о такой эволюции, на определённом этапе которой возникает наблюдатель земного типа, т. е. человек.
А это уже совсем другое понимание главного тезиса гуманизма. Теперь этот тезис принимает другую форму: человек является высшей ценностью во Вселенной.
Согласимся, это качественно меняет дело. В науку вводятся такие понятия как «антропный космологический принцип», «человеко-размерность природы», «принцип наблюдаемости» и др. Теперь уже и природа принимает «человеко-размерную форму».
Возьмем для иллюстрации «принцип наблюдаемости». Его главным утверждением, если опустить разного рода нюансы, важные только для специалистов, является утверждение о том, что в физическом мире существует то и только то, что «в принципе наблюдаемо». Однако мы вправе спросить: кем наблюдаемо? Ответ может быть только один: человеком. В крайнем случае – прибором, но таким, который сделан человеком, под человека и ради наблюдения человека.
Я не имею здесь возможности останавливаться на деталях «принципа наблюдаемости» и поэтому отошлю к работам, где комплекс этих проблем рассмотрен более основательно.32
Главное, что я хотел бы зафиксировать – гуманизм овладевает и естествознанием (космологией, физикой, химией, биологией), утверждая свою власть надо всем, что существует. Однако всякая власть не бесконечна.
Теперь, после того, как гуманизм оказался нами раскрыт в своём существе и в своих формах, попытаемся выявить исток европейского гуманизма, то есть попытаемся ответить на самый важный, в контексте рассмотрения взглядов Достоевского, вопрос.
2.4. Вопрос: Что такое «гуманизм» с религиозной точки зрения ?
В основе религиозного – в нашем случае библейского – гуманизма лежит библейская установка на то, что «человек создан по образу и подобию Божию».
Что же следует из этой весьма безобидной фразы? Из неё следует почти всё, с чем придётся Достоевскому жить, бороться и искать ответы.
Итак, полагая «человека подобием Бога», мы получаем несколько очень важных для нас выводов: