Дантес. И не одну. Но здесь и к флирту относятся серьезно.
Геккерен. Да, я никак не ожидал такого финала. Ты же стремился к большему, чем светское общение, твердил о своей страсти и привлек всеобщее внимание своим постоянством.
Дантес. Не хотелось разочаровывать друзей. Они не были равнодушными зрителями и внесли свою лепту в развитие интриги. До сих пор не пойму, чем объяснить ее неприступность – высокой нравственностью или холодностью натуры, замерзшей в этой заснеженной стране?
Геккерен. Сожалеешь?
Дантес. О потерянном времени. Думаю, что обладание снежной королевой не согрело бы.
Геккерен. Слава богу, все в прошлом, и ты не сослан ни в Сибирь, ни на Кавказ, где тебя ждала бы неминуемая смерть.
Дантес. На Кавказе я бы вернул себе офицерское звание и расположение государя.
Геккерен. Не будь наивен! Сосланные чинов не выслуживают и из ссылки не возвращаются. Благодари бога и государя, что все закончилось так и не иначе.
Дантес. Император мог быть и снисходительнее: я защищал честь иностранного посла! Но лучше было бы согласиться на первую дуэль… Помнится, тогда было теплее и снега не было.
Геккерен. Неудачная шутка. Мы сохранили лицо, общество вполне оценило твое благородство, все были на твоей стороне!
Дантес. Дипломатические уловки оказались бесполезными и ничего не предотвратили. Жениться пришлось мне, а не обществу, и его сочувствие не добавило мне любви к Катрин. Женитьба отдалила меня и от нее, и от прочих невест.
Геккерен. Мелочи, не заслуживающие внимания.
Дантес. Это не мелочи! Пушкин полагал, что я женился из страха перед дуэлью. Но это не так, и он напрасно отказался от вызова.
Геккерен. Я настоял на отказе, боясь за тебя.
Дантес. И за свое положение при Дворе? Твое вмешательство было излишним. Безопасность солдат и офицеров зависит от воли божьей и капризов императора. А мне пришлось и жениться, и ждать вторичного вызова, чтобы исключить подозрения в моей трусости.
Геккерен. Вот в чем дело…А я думал, ты любишь эту женщину…
Дантес. Ты какую имеешь в виду?
Геккерен. Разве есть другая?
Дантес. А почему бы и нет? Две-три дамы сердца позволяют легче относиться к неудачам с одной из них.
Геккерен. О ком же ты сообщал мне в своих письмах? В них же такая страсть! И ты меня просил о помощи.
Дантес. Просил. Но одна дама объяснила мне, что в России, в царстве морозов, сила любви соразмеряется с приданым, которое рассчитывают получить, а любовь как страсть непонятна.. И все ограничивается заключением более или менее выгодной сделки. А какое приданое ожидало меня в романе с чужой женой? Четверо детей? За таким счастьем ехать в Россию было глупо.