Арбатский чинный диалект,
Звучит для всех, на весь проспект,
С купеческой идет Москвы,
Я с ним с рождение на ты.
Там аура совсем другая,
Арбатская, нет, не земная,
Однажды на Арбат зайдешь,
До самой ночи не уйдешь.
Под вечер там поют частушки,
Студентки в платьях, хохотушки,
Ребята скромно подпевают,
Уйти с девчатами мечтают.
Когда стемнеет, танцплощадка,
Ансамбль для ребят загадка,
Там степ, там реп и просто твист,
Со всех сторон ребячий свист.
А продавцы все колядуют,
И день, и ночь они торгуют,
В их головах одна кровать,
Под утро только лягут спать.
Кто не успел домой попасть,
На лавке разместился спать,
Подушка есть под головой,
Она у них всегда с собой.
Поют там барды под гитары,
Какой Арбат без Окуджавы,
Почетный житель он Арбата,
Аккорд звучит, его баллада.
Дошел Арбатом до метро,
На улице пока светло,
День теплый в лето перешел,
В подземку я, в метро пошел.
Решил поехать я к Марату,
К Армянскому, сказать так, брату,
Есть у меня к нему забота,
Спросить, как жизнь и как работа.
В кафе Марат обосновался,
К нему ещё я не добрался,
Решил с ним вместе пообедать,
Там пищу новую отведать.
Кафе «Фили» – стою, любуюсь,
Как мне пройти, интересуюсь,
Кому и что мне здесь сказать,
Марата как мне разыскать.
На входе пост, милиционер,
Всем посетителям пример,
В кафе меня он пропускает,
Швейцар в фойе меня встречает:
«Куда путь держим, молодежь?
Зачем ты к нам сюда идешь?
В бар рюмку выпить, поплясать,
Билетик нужно срочно взять».
«А сколько стоит ваш билет?»
Спросил швейцара я в ответ.
«Так три рубля и вот билет,
Им вы оплатите обед».
Купил я молча тот билет,
Пошел к Марату на обед,
Я к стойке бара подошел,
Марат куда-то отошел.
Сел в кресло, интерьер смотрю,
В душе себя слегка корю,
Зачем купил сюда билет?
Есть дом, а там вкусней обед.
Но в целом интерьер красивый,
Столы, кабинки, дуб массивный,
Диван – огромный полукруг,
Столы для выпивки вокруг.
А стойка-бар краса резная,
Бордо там скатерть расписная,
Сервант зеркальный вдоль стоит,
Посудой, хрусталем набит.
Пол танцевальный из паркета,
Натерт до блеска, как монета,
Ждет он гостей к себе вечерних,
Студентов, клерков и военных.
А занавески на все окна,
Тюль на колечках и бархотка,
До пола шелк за ним висит,
От люстр рубином он блестит.
Вот слышу голос я знакомый,
Идет Марат, пиджак фартовый,
Меня увидел, улыбнулся,
От радости об пол споткнулся.