Уже в пятилетнем возрасте я бегло читал детские книжки и знал об окружающем мире много больше моих сверстников. Учиться в школе мне было неинтересно, но воспитанный в уважении к людям, тем паче к старшим по возрасту, наставникам и учителям, я добросовестно выполнял все задания и был круглым отличником. Меня постоянно ставили в пример другим ученикам и исправно награждали почётными грамотами. В пионерском возрасте я был бессменным председателем совета отряда, в комсомольском – пионервожатым. Оказываемая мне честь способствовала росту моего человеческого достоинства и, как это часто бывает в таких случаях, некоторой переоценке себя, как личности. Наблюдая за моими успехами, родственники и учителя были уверены, что меня ждёт большое будущее. Оправдывая их надежды, за отличное окончание школы я был удостоен золотой медали.
Выбор моей профессии также был предрешён ещё в девятом классе. Начитанный и развитый я неплохо писал школьные сочинения. Под руководством деда-филолога писал репортажи о школьных и городских событиях в стенгазету. И несколько раз мои очерки даже были опубликованы в «Пионерской правде». Мне это было очень лестно. Профессия журналиста обещала дать возможность увидеть мир, стать известным в стране человеком. Тогда, ещё неосознанно, на интуитивном уровне, у меня уже пробудилась, как и у многих людей, начиная с глубокой древности, жажда бессмертия. В те годы я ещё не понимал, что, вырезая на парковой скамье фразу: «Здесь был Петя», этот никому не известный Петя обращается в будущее, этой надписью хочет в каком-то смысле себя увековечить, продлить своё земное бытие. Что каждым творческим человеком движет именно это желание, даже если он не хочет признаться или действительно не думает об этом. Желанием остаться в веках руководствовались ещё в древности и египетские фараоны, воздвигая свои пирамиды, и простые люди, рядом с которыми закапывали хотя бы чашку с едой, и наши современники, добивающиеся власти не важно какой: государственной, финансовой или духовной. До этого я додумался позже.
Как и следовало ожидать, я легко поступил на журналистский факультет МГУ и, как и в прежние школьные годы, отлично учился. И здесь окружающие восхищались мной и были уверены в моей перспективности. Может быть, всё и было бы так, как задумали мои наставники, но к власти пришёл Горбачёв, началась перестройка, как я понял чуть позже, прежде всего сознания людей и моего, в частности.