Медленно проехал я мимо печальных останков лихих автопутешественников, держась подальше от пламени, то есть прижимаясь к правой обочине. Какой-то прямоугольный предмет у края дороги привлёк моё внимание в последний момент перед тем, как я на него наехал правым передним колесом. Задним колесом я на него уже не наехал, успев затормозить. Я выскочил из-за руля, обежал свой видавший виды «мерседес» и в свете зарева от полыхающей «семёрки» увидел под своей машиной раздавленный чемоданчик для бумаг – кейс. Его, несомненно, выкинуло из окна кувыркающейся «семёрки». Я схватил кейс за ручку. Он был чем-то полон и весил весьма прилично. Какое-то предчувствие зашевелилось во мне. Что могут возить в таких кейсах «братки»? Ясное дело, деньги! Я оглянулся по сторонам. Ни одной машины на трассе ни в сторону Минска, ни в сторону Бреста. Вокруг сплошная темень, только ярко полыхает бывшая «семёрка», и жар от пламени становится уже нешуточным. Третий час ночи, точнее два двенадцать, по привычке засёк я время. Ни единой живой души вокруг. Надо срочно уматывать отсюда!
Я бросил кейс на пол салона между сиденьями, прикрыл его пледом и ускоренным темпом, порой выжимая гордых сто пятьдесят километров в час, удалялся от места трагедии. Первая встречная машина попалась мне минут через десять, когда в зеркале заднего вида уже полностью исчезли огни догорающего пожара. Милицейский пост возле Барановичей был ярко освещён. Я проехал мимо него с соблюдением всех правил на скорости сорок километров в час, но стражей порядка не было видно. Вздохнув с облегчением, я помчался дальше. Вскоре впереди показались красные огоньки какой-то машины, и я сбавил скорость. Не хотелось обгонять и показывать свои номера лишнему свидетелю. Сзади никто меня не преследовал. Уже перед Минском при полном свете раннего летнего утра я обогнал несколько совсем уже медленно ехавших местных машин. На милицейском посту возле Минска скопилась небольшая очередь. Шла проверка документов. Утомлённый ночной сменой сержант взял мои права и техпаспорт и, машинально разглядывая их, поинтересовался:
– Откуда едете?
– Из Германии.
– Когда из Бреста выехали?
– Точно не помню, уже за полночь.
– А Кобрин в какое время проезжали?
– Да шут его знает. Где-то около двух, может быть, чуть раньше, а что?