Дорогой Коля!
Наша встреча с тобой в Петербурге получилась какой-то сумбурной и неорганизованной. И хотя у нас было очень мало времени, мы могли бы распорядиться им более разумно. Но это я так, к слову.
Как-то даже неловко называть тебя «Коля» – ты уже мужчина взрослый, солидный, многого добившийся в жизни. Однако, такое панибратство с моей стороны вполне простительно – думая о тебе, я вспоминаю не взрослого дядьку, а юного белобрысого парнишку, который страстно мечтал о журналистике, и любимой его песней была знаменитая «Трое суток шагать, трое суток не спать, ради нескольких строчек в газете…» Парнишка этот осуществил свою мечту, из него вышел толковый журналист и редактор – профессия романтическая и творческая.
Покидая наш славный город, ты обещал нам с Машей отныне регулярно посещать Питер, вероятно, имея в виду некую красавицу-экскурсовода, похитившую твое сердце… Не получилось. Все твои обещания на деле остались пустым звуком. Не обижайся за нотацию, Коля, говорю это любя. Я соскучился по тебе. Дозвониться до тебя невозможно, я несколько раз пробовал, ничего не получилось. Честно говоря, я не очень люблю телефоны, всякие там эсэмэски, скайпы, шмайпы, и прочие чудеса техники. Я предпочитаю разговаривать с человеком, глядя ему в глаза. И письма люблю в конверте, написанные авторучкой, как то, что ты сейчас читаешь. Понимаю, что все эти привычки – каменный век, и мой шестилетний внук справляется с компьютером значительно ловчее меня, но что поделаешь?
Помнишь кафешку на Комсомольской площади, где я просвещал тебя по истории Путиловского завода? И того пожилого дяденьку, который поставил меня на место? До сих пор неловко. Это был один из тех многочисленных уроков, которые сопровождают человека всю жизнь, и наше дело – хорошенько усвоить их.
Собственно, ничего зазорного в том, что я был знаком с историей Путиловского завода весьма поверхностно, нет. Человек не может все знать. Но дело осложнялось тем, что речь то шла о моем родном заводе, который я строил и реконструировал в течении многих лет! Вот это было непростительно. Такой вывод я сделал, такой приговор себе вынес.
Этот пробел нужно было ликвидировать, и как можно быстрее. Первое, что я сделал – отправился в музей Кировско-Путиловского завода, где почерпнул первые, основные сведения. Хочу поделиться ими с тобой. Ты журналист, возможно, тебя все это заинтересует, и я не зря сотрясаю воздух. Заинтересует – пользуйся, дарю тебе эту информацию. Да и сам я покрепче запомню все, что узнал в процессе самообучения. Итак…