В последнюю встречу у нее дома они поссорились. Он сказал тогда, что его персональное дело будут разбирать на комсомольском собрании, и она обозвала его щенком. Артур попытался было отшутиться, но это ее только обозлило. В гневе, не помня себя, она, привстав, села ему прямо на лицо, вминая его голову в подушку. Тогда он посмеялся над таким странным проявлением гнева, но запомнил его на всю жизнь.
Гневаясь, Тамара не знала жалости. Как-то она рассказала ему один эпизод из своей работы старшей пионервожатой в летнем лагере.
– Все у меня ходили по струнке, – гордясь собой, говорила Тамара, – да и попробовали бы иначе!
– А что бы ты сделала?
– Что сделала бы? Ха! Один раз девчонка из третьего отряда уронила стакан с киселем прямо мне на ноги. Хорошо еще, что он холодный был.
– Ну и что?
– А то! Я велела уборщице убрать разбитый стакан, а девчонку повела к себе в кабинет и заставила вылизать языком мне босоножки. Видел бы ты, какая она вышла тихая и смирная, и потом всегда вежливо со мной здоровалась.
– Сурово, – сказал Артур.
– С ними только так и надо. Иначе на голову сядут.
Людочка была другая. Она не пользовалась духами, не теряла времени в очереди за колготками. Она относилась к Артуру с обожанием, но никогда не стремилась себя как-то приукрасить.
С детским эгоизмом Людочка брала Артура за руку и беспечно шествовала рядом, не сомневаясь, что как женщина не может ему понравиться и он сам скоро прозреет.
– Что ты во мне нашел? – спрашивала она. – Я такая худая и плоская. Если бы у меня бюст был такой, как у Азы, помнишь ее?
– Помню. А мне не нравится большой бюст.
– Чей же бюст тебе нравится?
– Бюст Хемингуэя, – отвечал Артур.
– Все бы тебе шутить! Я сегодня нашего секретаря парткома видела. Вылитый Карл Маркс!
– Да, знаю. Он плазмой занимается.
– Еще у нас новый комсомольский лидер. Игорь Толмачев. Ты его знал?
– Такой светловолосый, высокий.
– Ага.
– Толковый парень. Если его твой Карл Маркс поддержит, далеко пойдет. Мы еще его портрет на демонстрациях носить будем.
– А твой портрет будем носить?
– У тебя же есть моя фотография. Зачем ждать демонстрации?
Людочка представила себе, как она несет фотографию Артура, и рассмеялась.
– Вот тебе, вот тебе. – Она кулачком толкнула его в лоб.
Он схватил ее руку, прижал кулачок к губам. Кулачок был маленький, с белыми проступающими косточками, по которым можно было считать месяцы в году. Она разжала руку, и он уткнулся в теплую ладошку.