***
Два часа в царстве пыльных книжек не дают никакого толка. В этом городе всего один компьютер и тот в доме священника. На нем он распечатывает свои идиотские проповеди о божественном промысле. Распрощавшись с Иэном на подступах библиотеки, бреду к «Феррари», возле которой кружит шериф. Видимо, приезжий выскочка задевает его ранимое самолюбие.
– Прокатимся?
– Я сказал, что приеду в участок.
– Садись в тачку, гаденыш и езжай за мной! – рычит Ноа, приветствуя старуху с корзиной в руках.
Я демонстрирую ему фирменную улыбку "иди–в–жопу–сукин–сын" и сажусь за руль. Ноа бьет по крыше моей красотки и тем самым напоминает о просьбе. Пока, о просьбе. Приходится выдохнуть и поехать за патрульной тачкой по центральной улице Фонтейн–Инн. Достигнув указателя «Вы покидаете город», Бэнсон тормозит. Песчаные столпы возвышаются под его ковбойскими ботинками, когда он следует прямиком ко мне. Я морщусь и подсознательно разминаю кулаки, чувствуя еб*ное покалывание в костяшках пальцев.
ГЛАВА 6.
Губы трещат от боли, когда я чищу зубы, глядя на себя в зеркало рано утром. Достопочтенный шериф Бэнсон постарался сделать из меня тряпичную куклу, начиненную всяким дерьмом. Не хочу попадаться на глаза отцу, что сразу же справит меня в больницу, где медсестры в коротких халатах, начнут крутиться перед моими глазами. Утренний стояк качается в просторных трусах, заставляя меня думать о Билли. Как бы далеко не находилась эта девчонка, я представляю ее голой в своей кровати, желательно повернутой задницей ко мне. Бл*ть, член уже ноет от желания и шорох за дверью, напоминает, что Линн дома. Если там она, я клянусь, что выпотрошу ее гнилые кишки и скормлю уличным псам. Закрываю кран, обтираю лицо полотенцем и выхожу из ванны.
– Доброе утро.
Билли скромно сидит на краю матраса, скрестив ножки.
– Ты?
– Извини, что без приглашения и предупреждения, хотела узнать как ты, после того, что устроил Ноа.
Я пересекаю комнату по мягкому ковровому покрытию и заваливаю малышку на лопатки. Она не сопротивляется, а наоборот, обхватывает руками за шею.
– Поговорим минут через пятнадцать?
– Что?
Трусики Билли, что я нащупываю под юбкой, летят к окну. И прежде чем она успевает вымолвить хоть одно гребаное слово, я целую ее и с усилием, расталкиваю сведенные колени. Сладкая, мокрая, теплая киска, вбирает мой адски твердый член и охренительно приятно обволакивает сочной мягкостью.