Пахнуло одеколоном Никиты, и у меня вновь взорвался горячий мячик в груди. Пекло невыносимо. Я вспомнила, как выбирала этот запах для мужа, и как остро он откликнулся на коже Никиты. Вздрогнула всем телом, и горячий ком побежал слезами по моим щекам.
Как я буду жить без тебя, Никита?
Партизанивший Флаф подобрался ко мне поближе и улёгся мне на грудь. Включил свой моторчик, успокаивая, утешая. Обволакивая своим теплом.
Но не успела я толком уснуть, убаюканная котом, как мама прошла тихонечко через нашу комнату на кухню. Она у нас жаворонок, и встаёт с рассветом. Значит, ночь уже закончилась и пора просыпаться.
Мой хрупкий, наведённый Флавкой сон сбежал от меня, и я на цыпочках, стараясь не разбудить Анюту, последовала за мамой и прихватила с собой тест.
– Соночка, девочка, как же мы будем выживать-то теперь? – обняла меня мама, встретив на кухоньке через некоторое время и добавила тихо, будто про себя, – без мужчин.
– Счастливо, мам. Я собираюсь несмотря ни на что жить счастливо! – всхлипнула, не ожидая от мамы таких редких для неё проявлений эмоций.
– Ох, Соня, тяжело без мужского плеча. И без его зарплаты. – вздохнула мама – а ведь нам ещё девочку поднимать!
– Мам, не одну девочку. В смысле, не одного ребёнка, – со вздохом я подала ей тест и села на табурет.
Мама безвольно опустилась рядом со мной, прижимая к груди кусок пластика и глядя на меня глазами, полными ужаса.
Мама вызвалась приготовить завтрак, а я отправилась на подвиг.
После ночи, проведённой в комнате, где запах курения пропитал даже стены, у меня заложило нос и першило в горле. Жить дальше в таких условиях невозможно, поэтому я вооружилась тряпками и содой с мылом, напялив перчатки и замотав маской нос, пошла драить квартиру, начиная с сантехники. Заляпанный кафель в ванной, замызганные краны, грязные двери…
Моей злости на рухнувшую жизнь хватит на весь этот бардак!
Я заканчивала отмывать коридор, когда выползла из комнаты девочка брата.
Заспанная, с не смытой косметикой она могла испугать неподготовленного человека. После душа смотреть на неё можно было без содрогания, но привычки мыть за собой не наблюдалось. – Как тебя зовут? – спросила я благожелательно.
– Кэт, Катя, – прохрипело юное создание.
– Катя, возьми тряпку и затри за собой в ванной, пожалуйста. И присоединяйся. Будем приводить квартиру в жилой вид, – сказала я, стараясь не давить.