Присущая общественным системам иррациональность пробуждается, когда люди стремятся преобразовать природную среду. Изменения окружающей среды начались в доиндустриальный и индустриальный периоды. В доиндустриальный период они были локальными или региональными, но не глобальными. Глобальными они стали во времена промышленной революции. Предварительным условием изменений среды в доиндустриальную эпоху была сельскохозяйственная революция, заключавшаяся в, как правило, насильственном захвате дополнительных земель. Геноцидные войны часто приводили к захвату земель, вследствие чего увеличивались выбросы CO>2 и метана в атмосферу. Инструментальная рациональность на службе довлеющих над всем империалистических устремлений к захвату привела к экологической трансформации землепользования. С другой стороны, европейский империализм породил явление, известное как колумбов обмен[1], в результате которого в незападный мир попали многие новые виды сельскохозяйственных культур и домашнего скота. Вместе с тем обратной стороной такого обмена стал рост вырубки лесов. В Южной Америке повсюду есть регионы, пострадавшие от загрязнения воздуха и воды. Испанское завоевание Южной Америки было основной причиной загрязнений, связанных с различными предприятиями по добыче полезных ископаемых. Выбросы углерода, производимые в этом регионе в доиндустриальную эпоху, не прекратились и в период промышленной революции, лишь спровоцировавшей общий объем выбросов. Нежелание в тот исторический период понимать, насколько безрассудное вмешательство в мир природы губительно для природы и для качества человеческого существования, служит примером когнитивного диссонанса. Когда общество начинает использовать инструментальную рациональность для еще большей эксплуатации окружающей среды, когнитивный диссонанс усиливается. В исторической перспективе это приводит к отчуждению человека как вида от окружающей среды и нарушает его связь с ней.
По мере развития промышленной революции геноцидные практики в отношении окружающей среды продолжают свою глобальную атаку. Геноцид разворачивается на уровне намерения физически уничтожить какую-либо группу людей с помощью действий, которые разрывают, разобщают и разрушают взаимодействие человека и окружающей среды. Основной чертой всех практик геноцида является овеществление предполагаемых жертв. Такое же овеществление происходит и в отношении природы. Идеология, служащая оправданием практик геноцида, низводит жертв до уровня животных. Массовые убийства людей и животных проводятся в соответствии со стандартными процедурами. Примеры массовых убийств в промышленном масштабе в ХХ веке показывают одержимость скоростью и эффективностью, служащими для того, чтобы нормализовать деструктивное, быстрое изъятие ресурсов из окружающей среды. Все формы жизни на Земле ощущают на себе развитие технологий, которые эксплуатируют природный мир и наносят ему вред. Право на существование является центральным правом, заявленным во Всеобщей декларации прав человека. При этом какие-либо упоминания о правах окружающей среды и правах видов, отличных от человека, в документе отсутствуют.