Так и сделали. Сначала кузнец месяц пил то зелье, чтобы энергетический фон выровнялся, а к весне поведал Магни, что в его цехах теперь имеется хоть и необученный, но всё же чародей. Старый дворф на радостях едва не пустился в пляс.
– Правильно Рейван говорит, поступай в ремесленное училище! – наседал он на Ингвара целыми днями. – Отучишься – цены тебе не будет! Правой рукой у меня станешь, бросишь к лешему эти кольчуги да ножи, и без тебя их есть кому клепать. А на бабьих цацках да вот этих всех висюльках ёлочных мы и золота с лихвой заработаем, и заказы в королевский дворец на поток поставим! Я тебе помогу, наделаю механизмов с секретами, чтобы птички те крыльями шевелили, как живые, и чирикали… Даже мои соплеменники не смогут их так зачаровать! Беляночка своей магией подсобит, если что.
Звучала задумка отлично, но ощущался в ней какой-то изъян. Ниенну не покидала тревога. Металлические животные, что ведут себя, как живые, – это ли не повод попасть в допросную к Инквизиторам? Для любых занятий некромансией нужен диплом, а для оживления мёртвой материи – ещё и лицензия. Это не упырей на жальниках косить и не умрунов упокоивать да поднимать. Хозяева других кузнечных цехов позавидуют чужому успеху да обвинят конкурентов в запрещённом чернокнижии…
Сомнения разрешила Герда.
– А пусть ваши птички по команде взлетают с ветвей и поют осанну его величеству с супругой, – посоветовала она. – Или гимн Острижского государства. Чай, дело-то благородное, даже святоши прицепиться не посмеют. А коли придут с проверкой, Магни свои механизмы покажет, а ты будешь стоять в сторонке и поддакивать: мол, помогаю жениху в работе, законом не запрещено. А коли другие столичные кузнецы хотят такого же успеха добиться – пусть тоже сыщут себе невесту-некромансерку с мощным даром, делов-то!
И всё получилось, на первый взгляд, как надо. Птички порхали тонюсенькими золочеными крылышками, легко держась в воздухе, и пели слаще соловьев в обители Милосердной Матери, где находил посмертный приют всякий добрый человек. И «Слава королю!» у них выходила ничуть не плоше, чем у певчих главного столичного храма. Главный распорядитель балов и пиров, к которому Магни лично поехал на приём, во время демонстрации товара сидел, словно молнией поражённый.
– Никому не показывай, – выдохнул он, как только птички закончили славить его величество. – Никому, слышишь! А то глазом не успеем моргнуть, соглядатаи из Индостана или северных земель нашу идею украдут, мало у них там колдунов, что ли? Мы первыми это на грядущую Ночь явления во дворце покажем! Пусть твой мастер все остальные заказы бросает и работает только на эти побрякушки!