Кот потянулся, вытягивая вперед длинные лапы, широко зевнул, а затем прыгнул на мою кровать.
– Катя хочет, чтобы я пошла с ней на бал.
– А ты не хочешь, – догадался Шекспир.
– Да.
– Почему?
– Потому что, во- первых, у меня нет бального платья с кучей бисера на нем, в которых будут все девчонки, а во- вторых, она будет знакомить меня со своими друзьями. Они мне не очень симпатизируют.
– Не будь домоседкой, Ангел. Сходи с подругой, расслабься, отдохни. У тебя в шкафу я платьице красивое видел, бирюзовое такое. Вот его надень. – Шекспир отвернулся от меня и закрыл глаза.
Интересно, когда это он в моем шкафу лазил. Наверное, опять игрался. Семь лет коту, а он все играет. Я открыла свой шкаф и посмотрела на все платья, которые в нем имелись: черное блестящее до колен с длинными рукавами в сеточку, темно- бирюзовое с разрезом по всей длине ноги с закрытым рукавом и кремовое с пышной многослойной юбкой в сеточку.
Я выбираю темно- бирюзовое. Оно самое красивое. Осталось только подобрать туфли и придумать прическу с макияжем. В дверь позвонили и я ринулась открывать.
Деймон
– Деймон! Ну ты меня слушаешь? – писклявый голос раздался над моим ухом.
– Да, – ответил я и залпом осушил бокал с кровью, который мне утренней почтой прислал лучший друг.
Это Бэтти. Моя…О том, кто она для меня, даже говорить не хочется. По договору, который заключили наши родители, нам положено жить вместе, а по исполнению 21 года, я должен буду жениться над ней и отдать часть своей крови, чтобы моя жена стала равной мне. Бэтти, в общем то, симпатичная особа с длинными черными волосами, с большими серыми глазами и душой под цвет ее волос. Но она меня не привлекает. Никак. Хочется света. Темноты мне достаточно.
– Нет, ты не слушаешь меня, – настаивала она на своем. Я скривился. О чем можно вообще разговаривать с ледышкой, которая помешана только на том, как прекрасно мы будем жить вместе, как подчиним себе темных магов и как я поделюсь с ней кровью. Особенно последняя мысль мне не нравится.
– А смысл тебя слушать, Бэтти? Ты каждый раз говоришь об одном и том же.
Она надула свои вишневые губы, громко цокнула и скрестила руки на груди. Я встал изо стола, поставил бутылку с кровью в холодильник, на всякий случай наложив на нее заклинание неприкосновенности, чтобы Бэтти не решила выпить ее, и собирался выйти из дома, как она меня остановила.