Денис осторожно пробирался внутрь. Дом, прямоугольный снаружи, внутри был разделен коридором на две части. Коридор заканчивался лестницей, что вела на второй этаж и, похоже, в подвал. Разговор звучал из левой части.
В здании горели факелы, чадящие, коптящие – и несмотря на то, что только в коридоре их горело четыре штуки, внутри не становилось теплее, да и света было немного. Аутентично, но жутко.
– Я понимаю, что моя ответственность минимальна, но совсем она не исчезла, – сказал в свою очередь Лукин.
Денис высунулся из-за поворота стены и посмотрел на крючконосого и тощего мужчину в просторном балахоне. Под ним можно спрятать все, что угодно, начиная с ножа и заканчивая пулеметом. Страшный внешне, странный по поведению тип, который стоит в построенном под старину здании, где из цивилизации только факелы!
– Я обещаю компенсировать вам все ваши убытки, если таковые будут, – Иослав положил руку на плечо Лукину и Денис, который все это видел, готов был поклясться, что его отец вздрогнул. – На какую сумму вы превысили свой лимит? Не скрывайте, говорите честно.
Всеволод Игоревич замялся. Ему и получить побольше хотелось, но Иослав и правда пугал его. Поэтому он скромно завысил сумму вдвое, хотя обычно завышал не меньше, чем впятеро:
– Двадцать, – проговорил он негромко.
– Простите, я не расслышал, – мужчина в балахоне убрал руку с его плеча.
– Двадцать, – сказал Лукин уже громче.
У Дениса побежали мурашки по спине. Нехило так его отец в долги влез! Двадцать миллионов долга.
– Ваши цены на золото ведь до сих пор не очень изменились? – спросил Иослав.
– Подросли, но так. Не очень много.
– Ага, – Иослав сунул руку под балахон и вытащил мешок небольшого размера.
Денис никак не мог понять, чем же рассчитывается странный тип. В такой мешочек нельзя спрятать даже двух пачек банкнот, а двадцать миллионов – это по меньшей мере сорок пачек! Не может же он буквально золотом расплатиться!
Но, как только мешок переместился из руки Иослава в руки его отца, внутри что-то зазвенело. Неужели и правда золото?!
– Если я верно помню цены, то здесь на двадцать один с половиной, – проговорил человек в балахоне. – Двадцать – это ваши издержки. Миллион – вам за беспокойство. Пятьсот – на колебания курса. У вас весьма активная экономика, – и он поклонился Лукину-старшему.