Вкус черешни - страница 18

Шрифт
Интервал


– Представляешь, Никита простыл.

– Ничего себе, – удивлённо шипело следом. – Как умудрился? Он же спортсмен.

– Не знаю, наверно на последнем сборе. Хочу проведать его после занятий.

– Я с тобой.

Олеся обернулась и уставилась на двух девушек.

– Что? – Прошипела крашеная блондинка, судя по голосу именно она была осведомлена о состоянии Никиты.

– Мешаете слушать, – буркнула Олеся, стараясь не выдать интерес состоянием Никиты.

– Брысь, – откликнулась блондинка.

– Что там у вас, Одинцова? – Преподаватель прервал лекцию.

Несколько десятков пар глаз уставились на них. Щёки Олеси покрылись багрянцем.

– Извините, Пётр Сергеевич, у меня паста закончилась. Спрашивала у кого есть запасная, – нашлась блондинка.

Лектор поджал губы:

– Продолжим.

По аудитории расползлась тишина, нарушаемая лишь преподавателем. Когда лекция закончилась, Одинцова, проходя мимо Олеси, злобно посмотрела и что-то шепнула подруге.

– Точно, – хмыкнула та.

– Две крашеные крысы, – Света сверлила суровым взглядом парочку, выходящую из аудитории.

– Да ладно тебе, – примирительно сказала Олеся. – Пойдём.

25.12.1998 (пятница)

«Иногда я задумываюсь, что было бы здорово иметь возможность посмотреть на ситуацию со стороны… вернее глазами другого человека. Как это? С учётом того, что ты знаешь или помнишь свои мысли и чувства по тому же моменту.»

Стас сидел на излюбленном месте – последний ряд, ближе к окну. Друзья ещё не подошли, что неудивительно: ведь они всегда заходили в аудиторию за пару минут до появления преподавателя. Он и сам не понял, почему пришёл так рано – двадцать минут до звонка. Невидящий взгляд устремился в окно. Пальцы правой руки постукивали по узкой столешнице.

Тихое хихиканье расстроил хоровод неясных мыслей. Взгляд без ведома хозяина устремился к источнику шума. Смысл происходящего медленно прогонял пелену. Спустя мгновение до Стаса дошло, что смеялась Олеся. Девушка перекинула светлые пряди на спину и принялась отмахиваться от подруги.

«Что за на хрен? – В руках Светки было нечто белое и пушистое. – Игрушка что ли?»

Парень пригляделся: кролик. Брови недоуменно сдвинулись: он никогда не понимал, что такого было в этих игрушках. Взять вот сестру, так та тоже умилялась при виде мишек, пупсов и прочих пылесборников, хотя до умопомрачения тащилась от хард-рока.