– Беги-беги, Мельд! Жалкий предатель, тебе всё равно от меня не скрыться! Если я и не поймаю тебя, мои слуги тебя настигнут. И тогда ты будешь моим! Навсегда!
Ларратос находился в каких-то подземных коридорах, в причудливом лабиринте катакомб. Его фигуру обрамлял меховой кафтан из серебристой шкуры полярного тигра. Откуда-то снаружи дул морозный воздух. Ощущался адский мороз. И древние руны на стенах говорили, что это подземелье находится неподалёку от того места, где был повержен Карерон, а значит, возле заброшенного города Айсгарда, древней столицы Гипербореи.
И Ларратос ощущал холодное дыхание смерти, чувствовал присутствие порождений некромантии за стенами. И даже чуял вурдалака, который должен был вот-вот появиться из-за угла в конце коридора. Старший сержант Мельд приготовил к бою свой меч, но за его спиной возник скелет-лучник. Ларратос быстро обернулся, услышав шаги. Колчан лучника опустел, в лук была вставлена одна-единственная стрела, нацеленная на Мельда. Скелет отпустил руку, и стрела понеслась, рассекая воздух вокруг себя. Но даже этой одной стрелы хватило, чтобы поразить Ларратоса. Адская боль пронзила его грудь. Ларратос упал – и тут же снова поднялся. Он посмотрел пустым мёртвым взглядом сперва на скелета-лучника, затем на вурдалака, и сказал ледяным голосом:
– Братья мои! Исполнилась воля лорда Шакира. Карерон будет призван в этот мир!
Зубы Мельда заострились, как кривые лекарские иглы. Ларратос ощутил нечеловеческий голод. Его лёгкие не дышали, сердце не билось, но желудок жаждал мяса и крови. Куски кожи стали опадать с его безжизненного тела. И вот три мёртвых воина прошли сквозь многочисленные коридоры, выйдя на поверхность земли. В нескольких сотнях метров виднелась скала, на которой находился древний город Айсгард. А рядом строилась в боевой порядок целая армия нежити, к которой и присоединился отряд Мельда. Сгруппировавшись, они двинулись к Айсгарду под звуки траурного марша.
Неожиданно звуки труб, игравших траурный марш, стали чередоваться со свистом. Вскоре они превратились в настоящий свист, от которого Ларратос и проснулся. Поезд сигналил о въезде Стейнгард.
– Парень, вставай, – подошёл к нему проводник, – мы уже въезжаем в столицу.
Ларратос посмотрел в заиндевевшее окно, за которым проплывали заснеженные горные склоны. На высокогорье снег лежит долго, иногда до самого лета. Железнодорожное полотно проложено здесь по берегу реки, шумящей на перекатах. Широко разлилась горная речка – метров сто до противоположного берега. Могучий поток стремительно несет талые снега в долину. Сначала Ларратос принял эту реку за озеро. Но вскоре, когда маговоз поднялся немного в горы, он увидел, что река впадает в настоящее озеро, лежащее у самого подножия хребта. Ларратос понял, что это – озеро Тунар