Женщину сопроводили в крупнейшую тюрьму на Велуте – место заключения большинства людей с властью и именем, которые ожидали суда по их делам или отбывали сроки после вынесения вердикта. Серена надеялась, что ее дело будет рассмотрено скорее раньше, чем позже, но все это зависело исключительно от Императрицы и доступного ей времени, а так же ее доступа ко всем доказательствам и обвинениям, выдвинутым против Серены. Все эти ложные обвинения могли быть сняты в Имперском Суде – Императрица могла назначить извлечение памяти, чтобы узнать был ли обвиненный вовлечен в то, что ему приписывалось.
Серене было нечего скрывать. Она знала, что ее память покажет Императрице ее невиновность. Но как поступит с этим Императрица – было вне ее понимания.
Она надеялась, что Императрица помнила, как Серена спасла ее жизнь многие годы назад, когда они обе участвовали в бою где-то в соседней звездной системе. Серена помнила, что она даже не знала кого именно спасла в тот день – до тех пор, пока к ней не явился помпезный мужчина, чтобы привести ее к Императрице, где в благодарность за храбрость и самоотверженность ей выдали космический корабль.
Женщина вдруг вспомнила как мало думал ее отец об этом достижении, отмахнувшись:
– Ты была недостаточно быстрой. Будь ты лучше, ты бы не позволила ей получить ранение!
Это было правдой – Серена не успела оказаться рядом до того, как Императрица получила ранение, хоть и не угрожающее ее жизни.
Теперь же… все, что произошло в тот далекий день, значило очень мало, если Императрица не выслушает ее дело.
Стража провела ее сквозь весь бюрократический процесс, который проходил любой заключенный на Велуте после ареста. Последним в их списке было имплантирование ингибитора, который нарушал работу регенеративных способностей организма преступника.
Наконец, ее провели в камеру – небольшое помещение с самой простой койкой и туалетом в дальнем углу. Ни окна, ни дуновения свежего воздуха – лишь серые, безжизненные стены камеры заключения, в которой ей предстояло провести время до тех пор, пока ее дело не будет рассмотрено.
Абсолютная тишина, в которой она оказалась, должна была вызвать нервозность в любом, кто был брошен в камеру. Но Серене было привычно оставаться наедине со своими мыслями, дыханием и биением ее сердца.