– Какая же ты зануда, – стягивая с себя пиджак, проворчал он. – Не завидую я тому, кто по‑настоящему возьмет тебя в жены.
– А я радуюсь, что ты не никогда не осчастливишь любую из несчастных девушек, став ее мужем. – Парировала я, открывая свой чемодан и отыскивая в ней скромную закрытую ночную рубашку, которую приготовила для сегодняшней ночи.
Я просто с ног валилась от усталости, мечтая лечь и дать отдых своему изможденному телу.
Радуясь, что к этой комнате примыкала отдельная ванная, я быстро юркнула в нее, сумев опередить наглеца, который попытался пролезть вперед. Повозившись со своим платьем, поняла, что ни за что не сумею выбраться из него самостоятельно. Ругаясь на чем свет стоит, вернулась в комнату и, взяв свой телефон, отправила сообщение Диле с просьбой прийти и помочь мне.
«Я застряла с мамой и тетками. Попроси Аскара) Будет странно, если в вашу брачную ночь я приду к вам в комнату!»
Вот ведь зараза! Подруга называется!
– Чего ты там шипишь, как злобная кошка? – Отрываясь от своего мобильника, спросил Аскар.
Он лежал поверх одеяла, все еще одетый в рубашку и брюки. Странно, что не исчез в ванной, воспользовавшись случаем.
– Помоги мне расстегнуть платье, – глубоко вздохнув, решилась попросить я.
– Ну, надо же, – тут же сел он, отбрасывая телефон в сторону. – Все‑таки решила принять мое предложение и добавить привилегии в наш фиктивный брак? – Пошло подвигал он бровями.
– Заткнись, придурок! Ты можешь вести себя, как адекватный человек, не приплетая ко всему свои тупые шуточки?! Я устала и не могу расстегнуть платье! – Разозлилась я.
Именно поэтому и не хотела просить его о помощи. Знала, что начнет намекать на всякие непристойности.
Поднявшись с кровати с непроницаемым лицом, Аскар двинулся на меня, заставляя отступить на шаг.
– Я, кажется, еще в школе предупреждал: не называть меня так, – прошипел он, пугая своим стальным тоном.
Сглотнув застрявший в горле ком, я отодвинулась от него, чувствуя опасность, исходящую с его стороны.
– Не приближайся! – Выставила вперед руку, когда, уперевшись спиной в шкафчик, поняла, что отступать больше некуда.
– Иначе что, Ботаничка?