Утром мы втроем собрались под навесом в саду. Сюда же слуги принесли завтрак, разложили тарелки с приборами и чинно удалились. Неподалеку за мной и Лусиэнь присматривала Корнелия.
– Блейк, выглядишь просто ужасно, – бесцеремонно заявил юный дракон, откусывая яблоко.
Заснешь, как же. Я ворочалась с боку на бок, представляя самые ужасные картины, связанные со свадьбой. Не своей. Стоуна. Вдруг королева все-таки заставит дознавателя жениться на противной леди Мэрион? Я смогу пережить подобное разочарование?
– Ты, как всегда, удивительно тактичен, – забормотала я, жестом останавливая подругу.
Эльфиечка уже заготовила обвинительную речь, но в моей защите не было никакого смысла. Конор сливал яд, а я, к счастью, была необидчива. В конце концов, у нас получилось встретиться, драконьи порядки я до сих пор воспринимала как неизбежное зло.
– Ладно, прости, – повинился юноша, – у меня отвратительное настроение.
– У нас тоже, – развела руками Лу, – но это не повод срываться на тех, кому ты дорог.
– Да, так его, – улыбнулась девушке. – Между прочим, дружище, – повернулась я к парню, – мне и Лусиэнь хуже всех.
– Это еще почему? – искренне возмутился он.
Не поверил, думал, что один страдает в великолепных покоях на шелковых простынях.
– Потому что на других ты просто порыкиваешь и сурово кидаешь взгляд, а твои гадости приходится выслушивать нам.
Дракон опешил, мгновенно воцарилась тишина. Можно было подумать, что святая троица вдрызг разругалась, но единым порывом через несколько секунд мы принялись громко и истерично хохотать. Мы скучали друг по другу.
– Хорошо, – первым успокоился наследник драконьего государства. – Но что мы будем делать? Неужели не попробуем вернуться домой?
– Конор, – предостерегла его эльфийка, – для начала вам нужно обучиться. Блейк всего несколько раз обращалась. Я не думаю, что тебя удерживают в Рэйвенаре силой. Поймают Арлин, и мы снова отправимся в Сантиор. Тем более мы всего один день в Дорогоне.
Что-то мне подсказывало, что в обратный путь мы пустимся нескоро. Я не спешила делиться своими предположениями с Лусиэнь, даже про вчерашнюю беседу с Боудикой не рассказала. Оттого подруга и продолжала восхищаться королевой.
От мрачных дум нас спасло появление преподавателя, которого представила придворная дама.
– Это мэтр Томас Рей, – обозначила она, показывая на красивого, молодого мужчину.