Незадолго до поездки мы заболели коклюшем и кашляли один сильнее другого. Ирина смертельно грустно объявляла: «Я не переживу завтрашний день, так как мое горло разорвется». Мисси сделалась пурпурно-красной от кашля, но не ревела, так как она уже плакала редко, лишь когда была достаточная для этого причина. Мы цеплялись, ища опоры, за каждое дерево и захлебывались кашлем, немцы останавливались и безмолвно смотрели на нас. Ирина всегда знала, кто с кем спал в нашей маленькой гостинице, так как обувь стояла ночью парами перед дверями. Она стала вообще очень любопытной.
Время от времени разражались сильные грозы со сверкающими молниями и раскатывающимся громом. Мы спрашивали себя, не передвигает ли Бог на небе мебель. Александр размышлял о святом Георгии, он не мог понять, как мог он убить дракона, если святые были признаны таковыми лишь после Иисуса Христа, но тогда уже не было никаких драконов? Он был осведомлен обо всех допотопных чудовищах по посещении музея в Берлинском зоологическом саду.
Наконец приехал папа. Вместе с ним мы совершали длинные прогулки. Но если его сопровождали больше чем один из нас, это его утомляло.
Вскоре после этого мы опять переселились в другое место, под названием Баден-Баден. Это двойное название казалось нам смешным, пока мы не привыкли к нему. Сначала мы жили в отеле, который был похож на огромный белый пирог и назывался «Бреннерс-парк-отель». Мы сразу же подружились с мальчиком-лифтером, мундир которого был усеян сверкающими пуговицами. Он залез даже в чёрную дурно пахнущую дыру под лифтом, чтобы достать оттуда куклу-негритенка для нашей Мисси (её забросил туда малыш Георгий). Мисси выразила позднее желание, чтобы тот её купал, но воспитательница не одобрила эту идею.
Между тем Георгий стал маминым любимцем, и мы все это хорошо понимали. В своей белой кроличьей курточке и шапочке он выглядел неотразимо и говорил смешные вещи. Мы беспрерывно целовали и обнимали его – он был таким мягким и аппетитным. Он не возражал и продолжал ломать наши игрушки, но для битья он был слишком мал – и со всем приходилось мириться.
После долгих поисков мама нашла наконец прелестный дом; она точно описала его нам: от него открывался прекрасный вид, и он был окружён высокими деревьями. Теперь его приведут в порядок, покрасят, и тогда мы сразу же сможем в нем поселиться.