Выдох. Пузырящийся рот исторгает ленивый ураган воздуха, и мелкие внутренние пузырьки его растворяются в звездной плевре.
Выдох… Напряженные скулы и кадык – агония – припухлые зеленые прожилки на теле утопленника…
Но Стив, конечно, не утонул.
– …выбежал на дорогу, а его уже и след простыл… Эй, Макс, ты слушаешь меня?
– Что?
– А твоя мать права – ты и правда умеешь куда-то улетать.
– Что? – повторил я.
– Я спрашиваю, о чем задумался? Тебе неинтересно?
– Очень, очень интересно, я просто… – я замотал головой, как делает человек, не желающий более оставаться наедине со своим сном.
– Все ясно, я же говорю – ты улетел… бывает, – Мишка рассмеялся; приобнял меня, – итак, вор убежал.
– Кажется, поговаривали, что дома грабят несколько человек. Ошиблись, выходит?
– Возможно, и нет. Просто в этот раз был один человек, – Мишка, хитро прищурившись, принялся жать перед лицом пальцы обеих рук – словно бумажку комкал, – остальные были заняты и не смогли составить ему компанию.
Интересно, почувствовал ли Мишка, что я все ж таки немного усомнился в правдивости рассказанной истории?
– Значит, Стив рассказывал это, сидя на периллине, на нашем втором этаже.
– Точно.
– А потом что? Ушел?
– Да, ушел.
– А в чем он был одет?
– Ну как же… в разноцветную рубашку. Он ее распахнул как всегда.
– Нет, я имею в виду штаны. На нем штаны были?
– Ах вот ты про что!..
Мишка прекрасно знал, как я не любил ходить на даче в шортах, – только в штанах (как я уже упоминал, все это вызывало у моей матери жесткое неприятие: она то и дело заставляла меня «подчиниться загару» и «одеться по погоде»). Так что если бы Мишка ответил сейчас, что «Стив сидел на периллине в шортах», – это означало бы, что вся его история чистейшее вранье, главная цель которого, так сказать, «взять меня под контроль» и заставить подчиняться. (Вот как оказывается! Он на стороне моей матери!)
– Да, конечно, штаны. В чем же еще он мог появиться? Он же не на пляже!
Я вздохнул от облегчения.
– А почему Стив не смог предугадать своей неудачи – если он сам выбрал дом? – осведомился я слегка изменившимся голосом.
– Того, что ему не удастся поймать вора?
– Да.
– Ну понимаешь… возможности человека ограничены, братец, – тон Мишки сделался едва ли не наставительным, – кроме того, многие актеры находятся в постоянном противоречии со своими постановщиками – как знать, может быть, и это сыграло свою роль.