Профессор Лорэн больше на меня не смотрит, пока остальные члены комиссии задают мне вопросы о моем опыте работы в аспирантуре и планах на будущее.
– К сожалению, я не могу вас принять в свою группу, – неожиданно заявляет профессор Лорэн.
И я прихожу в ужас. Не знаю как, но за какие-то десять минут я уже свыклась с мыслью, что меня возьмут. Обычно на интервью приглашают уже тех, чьи шансы велики. По крайней мере, так говорит Бетан. Похоже, мое финансовое благополучие и продление американской визы горят синим пламенем.
Он не поднимает глаз и произносит своим глубоким голосом:
– Мне очень жаль, но в моей группе уже достаточно много человек, зато у профессора Рустерхольца еще есть свободные места, – усмехается Лорэн.
Профессор Рустерхольц сразу начинает судорожно кивать, как будто даже небольшая пауза будет считаться несогласием с Лорэном. Я замечаю, что все остальные члены комиссии смотрят на Лорэна так, будто боятся оскорбить его одним своим видом, наверное, поэтому они стараются делать то, что от них ожидается.
Что я знаю об Эммануэле Лорэне? Его боятся. Все хотят с ним работать. Его боготворят. Да, все три раза «да». Я задаюсь вопросом, как живет Эммануэль Лорэн, как проводит свой досуг, что он ест на завтрак, если ли у него та (или тот), кто называет его Эммануэль, а не профессор Лорэн, и готовит ли она (или он) ему этот завтрак?
Я чувствую себя пораженной собственными мыслями и быстро возвращаю себя в «здесь и сейчас». Какое мне дело до личной жизни потенциального работодателя? С каких пор я вообще думаю о таких вещах? Такое поведение недопустимо в научном мире.
– Вы все же сможете работать в моей лаборатории и пользоваться оборудованием моей группы. Можете завтра приступать, – добавляет Лорэн так, как будто это должно как-то смягчить его отказ. И… это имеет свой эффект, я больше не чувствую разочарования. Наверное, это даже к лучшему: быть в одной команде с таким научным гением – испытание не из легких, можно сойти с ума от требований к себе. К тому же, он меня пугает. Я не понимаю, чем именно. Дурацкая реакция. Я просто переволновалась из-за интервью.
Я горячо благодарю всех членов комиссии и, перед тем как уйти, оглядываюсь, чтобы в последний раз взглянуть на красавца-профессора, и встречаюсь с его тяжелым взглядом. Голубые глаза прожигают во мне дыру. Я моргаю и разрываю этот странный контакт.