– Кому-то.
– А?
– К кому-то, кого никто не должен найти.
– Ко?.. Так. Ладно. Я все.
Я протер лицо ладонями и отвернулся. Отошел к краю веранды. Медитативно вдохнул.
– Что бы это ни значило, я просто подожду здесь. Делай, что считаешь правильным. Забирай искру, если это необходимо. Идет?
– Я не буду забирать ее. Вместе с искрой Эрнст дал мне…
– Не важно, – почти воскликнул я. – Мне… мне надо подумать. Немного подышать. Я уже понял, что все это происходило раньше, но… не со мной. Мне нужно время, чтобы как-то… осознать твои слова. Хорошо?
– Хорошо, – эхом откликнулась Ариадна.
– Тогда… меня здесь еще даже не было… – пробормотал я, чувствуя, что извиняюсь.
– Хорошо, – равнодушно повторила она.
Я облокотился на необработанные, полные заноз перила. За спиной скрипнула и пробуксовала внутрь дверь.
Восемь лет моя жизнь в лабиринте была как стоячая вода. В ней, конечно, что-то цвело, но никуда не уходило, ниоткуда не прибывало. Ведь там, где нет будущего – еще вчера думал я, – и в настоящем не могло произойти ничего экстраординарного. Это у других, ярких и важных, два идущих подряд календарных дня решительно отличались друг от друга. Я же любил слушать об этом истории. Но, как бы сильно они ни впечатляли, честно, я никогда не хотел быть частью их.
– Господи…
Я вымученно обернулся. Уже пару минут Ариадна была внутри, но в окнах я не увидел ни света, ни движения. Конечно, в этом не было ничего удивительного – и лабиринт со стороны выглядел историческим пятиэтажным зданием на углу. Милый рыбацкий домик был лишь фасадом, верно. Но чего?
Я медленно подошел. Дверь была приоткрыта. Я толкнул ее, и со ржавым скрипом передо мной раскрылась тьма.
– Ариадна?
Я шагнул внутрь. Под ногой что-то хрупнуло. Я никогда не давил крысиные черепки и не знал, как они разламываются, забиваясь крошевом в рисунок подошвы, но почему-то сейчас подумал именно о них.
Внутри было тихо и темно. Я ничего не видел. Ни мебели, ни стен, даже слабых, угадываемых краем глаза очертаний. Я сделал еще пару шагов, обратился к уджату (я – должен – зна) – и не успел.
За спиной грохотнуло.
Я подскочил, куда-то метнулся, но у темноты не было сторон. Дверной проем исчез. Окон, вдруг осознал я, тоже не стало. Дом схлопнулся, превратившись в глухую черную коробку.
На то и расчет.
Я замер, еще не прислушиваясь, но уже зная: я больше не один.