– Хольд с Обержином… – наконец, просипел Фиц. – Они поссорились. Кажется… это был понедельник, – он поглядел на сестру. – Он сказал, что все. Никакой им искры. Он очень сильно кричал…
– Вчерашней встречи не должно было быть, – выдавила Элиза. – Он… обещал…
– Что случилось? – спросил Виктор. – Что стало причиной ссоры?
В том, как близнецы посмотрели друг на друга – будто завтра один из них умрет, – было столько шекспировского трагизма, что недавняя сцена с расставанием за фетучини показалась мне не такой уж надуманной.
– Он не знал… всех условий, – выдавил Фиц.
– Они действительно возобновили «Эгиду»?
Близнецы одинаково кивнули.
– Мы знаем, что тех… предыдущих… выбрал человек, который стоял за всем. Пройсс. Но сейчас нас выбрала она… Она сама…
– Смерть Обержина не помешает проекту? – спросил Мару.
– Смерть Пройсса же не помешала, – заметил Виктор.
Мару вздохнул.
– Другое… – Фиц откашлялся. – Другое помешает.
– Исчезнувшая искра, да… – Мару задумчиво сложил перед лицом ладони. – Это понятно, но…
– Нет. В смысле… без искры «Эгиду» не масштабировать, но… прямо сейчас… Им нужно показать результаты наблюдательным советам как можно скорее… но есть обстоятельство, которое все испортило…
Элиза жалобно оттянула его рукав. Глядя на сестру, Фиц выдавил:
– Ты уже… говорил сегодня об этом.
Мару не удержался от смешка:
– Ну, народ, – обвел он взглядом мансарду, – настало время проверить, как хорошо вы меня слушаете. Не буду скрывать – всегда интересовался этим!
– Ты рассказывал о лечении Минотавра, – вздохнула Тамара.
– И бросил нас в мутные воды демократии, – хохотнула Куница.
– Ты говорил об Охре-Дей, – добавил я. – О том, что исчезли дети.
Элиза отвернулась и шепотом попросила Фица закурить. Он вытащил из кармана жилетки настоящие сигареты. Я отвел взгляд, не желая узнавать их ни по пачке, ни по запаху, и вдруг заметил, что Ариадна кивнула. Быстро оглядевшись, я зацепился за Мару, но он уже перевел взгляд на Виктора. Тот поглядел на Тамару. Та снова обратилась к близнецам:
– Возможно, вчера погибла целая семья. Но, наверное, госпожу-старшего-председателя это волнует по другим причинам…
Фиц чиркнул зажигалкой. Кремень сработал вхолостую. Сигарету в пальцах Элизы затрясло.
– Охра-Дей? – спросил Виктор. – Или дети?
Свободной рукой Элиза стиснула собственное запястье. Фиц снова чиркнул.