Шагатель с тихим шелестом втянул в себя наплечные турели, укрыл их прямоугольными люками, повторяющими обводы плечевого пояса. И начал трансформироваться. Нижние фрагменты корпуса раздвинулись, грудной отсек опустился на добрых два с половиной метра. Ноги в коленных суставах сложились, сменили вертикальное положение на горизонтальное. Неизвестно как образовались гусеничные блоки. Машина выехала, грохоча металлом, из арки, просканировала нас с Ариной и развернулась на северо-восток, оставляя характерные отметины на асфальте. Да, после нашей работы коммунальщикам придется несладко.
Арина проводила шагателя внимательным взглядом.
– Как он тебе? – спросил я.
– Мощь, – оценила девушка. – Впервые вижу трансформу.
Я тоже.
Мы приближаемся к останкам твари, которую я рассек пополам.
На лице девушки читается отвращение. Мне показалось, что Арину сейчас вывернет, но бывшая монахиня сдержалась. И заработала несколько бонусных очков в свою копилку.
Перед нами лежат останки крупной молодой особи. Если бы тварь могла соединиться, то достигла бы в длину трех метров. Даже трех с половиной. Когти оставили на асфальте глубокие борозды. Ротовая воронка открыта, зубастый язык вывалился наружу. Под половинками туши растекается вязкая голубая лужа.
Многосуставчатые лапки хищника кажутся обманчиво тонкими и хрупкими. Это иллюзия. Твари ловко управляются со своими конечностями, вспарывают ими животы жертв и одним взмахом костяного пальца могут отсечь голову взрослому мужчине.
– Я их не вижу, – пожаловалась Арина. – Почему они невидимые?
– Очень даже видимые, – хмыкнул я. – Когда их завалишь.
Вдалеке послышался нарастающий грохот вертолетных винтов.
– И всё же?
Вздыхаю.
– Я же рассказывал. Забыла? Они умеют перемещаться в многомерности. Ты видишь всего три измерения и опосредованно воспринимаешь время. Твари свободно оперируют пятнадцатью.
– Они спят?
Правильный вопрос.
– Иногда. Три-четыре часа в сутки.
– Их можно убить в это время?
– Да. Но…
Шум винтов нарастает. Думаю, это летит конвертоплан. Точнее не скажешь, из уличной теснины просматривается лишь крохотная полоска неба.
Где-то за углом гремят траки.
– Понимаешь, – я возвращаюсь мыслями к нашему разговору, – они же не спят абы где. У них даже норы многомерные. Так что перебить спящих тварей – не вариант.