Данилка покровительственно улыбнулся.
– Держись меня – и всё сделаем. Я знаю, как туда пробраться, чтобы никто не заметил.
– Правда? – глаза мальчишки полыхнули надеждой пополам с восторгом.
– Votre Altesse? Grande-duc! [9] – раздалось уже гораздо ближе и с нотками паники в голосе.
– Зуб даю! – побожился Данилка, как это делали в его первом детстве.
– Э-э-э… а зачем мне твой зуб? – удивился мальчик.
– Ну это так говорят, – пояснил маленький трубочист. – Мол, точно сделаю, а коль нет – можешь мне зуб выбить!
– Ой! – мальчишка ошеломлённо округлил глаза и, подняв руку, засунул её себе в рот и осторожно потрогал себя за зуб. – Это, наверное, больно.
– А как же – конечно, – согласно кивнул Данилка. – Так что если чего не можешь сделать – лучше не обещать…
– Votre Altesse? Out e caches-tu, petit sale coquin? [10]
– Похоже, тебя уже обыскались, – усмехнулся Данилка. – Беги давай. И не шали сильно. Чтобы тебя послезавтра снова на прогулку привели.
– Эх, – вздохнул мальчишка. – Тебе-то хорошо – тебя вон даже на крышу отпускают. А у меня никакой жизни нет – туда не ходи, здесь не сиди, это не делай, да ещё учиться…
– Да уж, – серьёзно кивнул Данилка. – Жизнь у тебя – не сахар. Но это ничего – мы с тобой её быстро расцветим всяким разным интересным. Ну, если ты, конечно, захочешь.
Глаза мальчишки полыхнули яркой надеждой.
– Ты это… зуб даёшь?
– А то, – солидно кивнул маленький трубочист. – Сам увидишь. Но сейчас – беги. А то ещё эта твоя мадемуазель Клементина разозлится и нажалуется кому-нибудь. И всё – плакали твои прогулки.
– Эта – может, – грустно кивнул мальчик и, развернувшись, быстро юркнул в узкий проём среди кустов. Данилка проводил его взглядом и, развернувшись, запихнул несколько газетных листов, прибережённых на всякий случай, себе в штаны, затянув их верёвкой, которую он использовал вместо пояса. После чего ловко соскользнул вниз по стволу… Ну что сказать – первый контакт установлен. «Клиент» заинтересован. Так что послезавтра посмотрим – удастся ли поймать его на крючок? Шансы на это были достаточно велики…
«Мусьё Кристоф» оказался той ещё сволочью. Он не стал ни в чём разбираться, а сразу после того, как ему что-то нашептали про Данилку, распорядился того продать. Причём тому самому страшному «Калякину». Ещё специально поинтересовался: