Сегодня наступил как раз такой день.
Николас и Ларин открыли металлические ворота и выставили мешки с продуктами.
Крестьяне уже стояли за ними в ожидании. Еду раздали быстро, и только вампиры хотели уйти и закрыть за собой, как вперёд вышел пожилой крестьянин.
– Уважаемые князья. Можно слово молвить?
Николас повернулся и смерил его высокомерным взглядом. Бровь цвета графита изогнулась змеёй. Лицо с правильными чертами, будто выточенное из самого качественного мрамора, обрело выражение недоумения.
– Что тебе? Еды больше нет. Если ты не успел, в следующий раз занимай очередь пораньше. Многие тут с трёх часов ночи уже толкутся.
Крестьянин с измождённым обветренным лицом, склонился в поклоне, сминая сухими скрюченными пальцами соломенную шляпу. Такую же страшную, выцветшую, как и он сам.
– Нет, я успел получить булку хлеба. Благодарю. Мы очень бедны и совсем не справляемся. У меня пятеро детей и старшей дочери вчера исполнилось восемнадцать. Она воспитана, красива и трудолюбива. Может вам стирать и шить, а, возможно… и согревать постель по ночам.
Ларин хищно оскалился и облокотился спиной к стене, скрестив стройные ноги в высоких, чёрных, кожаных сапогах.
– Красива говоришь? И готова ложиться с нами в постельку? Сразу с обоими?
Крестьянин покраснел, затеребив шляпу ещё сильнее.
– Тут уж как вы сами решите. – Промямлил, побаиваясь поднять взгляд на высокородных хозяев этих мест.
Николас подошёл с каменным лицом и встал над ним, как скала, так как имел очень высокий рост. Примерно два метра.
– Очередная шлюха? Где она? – Голос князя не казался дружелюбным, наоборот полоснул по натянутым нервам крестьянина так, что тот затрясся, как кролик перед хищником. Хотя по сути это так и было хищники, пьющие кровь и имеющие горожанок, как хотят.
– Нет – нет. Амели не шлюха. Она чиста душой и телом. Мечтает уйти в монастырь, но мы не можем себе этого позволить, так как туда берут девушек с приданным, а его у нас нет.
– Что ты хочешь взамен? – Глаза вампира сузились.
Крестьянин замялся.
– Говори. – Голос вампира обрёл стальные нотки. Взгляд ужесточился.
– Всего лишь мешочек монет, чтобы я смог какое-то время кормить семью.
– А Амели тебе не семья?! Что ты хочешь продать её нам? – его глаза покраснели, а на изящных пальцах образовались острые когти. Он провёл указательным пальцем по шее крестьянина, и тут же выступила струйка крови.