– Меня теперь накажут, – в его глазах появились слёзы. – Я опозорился перед повелителями.
– Ты ни в чём не виноват, – комиссар присел перед ним на корточки и стал с ним одного роста.
– Повелители будут недовольны и меня накажут, – тревожно глянул на Полякова Бала.
– Кто ваши повелители? – посмотрел в глаза мальчика комиссар.
– Нам запрещено на них смотреть, – Бала хлюпнул носом, – а теперь меня накажут.
– Бала куда ты меня вёл? – комиссар решил немного отвлечь мальчика.
– В каменоломню, – хлюпнул носом Бала, – там тебя должны были встретить повелители. Больше я ничего не знаю.
– Хорошо, – кивнул головой комиссар. – Скажи мне, а что, если я попрошу моего друга перенести тебя и твою семью в безопасное место.
– Твой друг гухьяк? – недоверчиво посмотрел на него Бала.
– Можно и так сказать, – комиссар не понял значения этого слова, но решил согласиться с мальчиком.
– Значит ты бог, – Бала коснулся костюма Полякова. – Раз тебя слушается гухьяк.
«Эй гухьяк, – позвал Терафима комиссар, – слышал кто я?»
«Да, босс! – заулыбался Теф. – Сейчас всё сделаю, только ты не уходи отсюда далеко.»
Серый туман окутал и поглотил мальчика, оставив от него лишь лежащую в дорожной пыли полоску золотого шёлка с выжжеными змеями. Комиссар, оставшись стоять в одиночестве посреди бескрайнего поля под палящим солнцем, поднял её и внимательно рассмотрел. Среди нитей тёмного серебра проглядывали небольшие серые и розовые кристаллики с острыми гранями.
«Странно, – подумал комиссар, – когда глава вязал эту полоску, она казалась абсолютно гладкой.»
Поляков убрал ленточку в карман и не спеша пошёл вперёд по дороге, решив, что Терафим найдёт его и в этот раз.
Поля понемногу сменились равниной, поросшей низко стелющейся травой, а та бескрайним каменистым плато. Поверхность дороги уже едва угадывалась и лишь сложенные вдоль её краёв круглые камни указывали Полякову, что он движется в верном направлении и ещё не сбился с пути.
«Уф-ф! Еле догнал! – раздался голос Терафима и на правом плече комиссара появилось знакомое ощущение тепла. – Всё сделал босс! Мальчик и его семья спасены!»
Терафим просто лучился от удовольствия и комиссар не удержался, чтобы его не поддеть:
«Гухьяк набегался – теперь присел мне на плечо.»
«Это не ругательство, – показал ему язык Теф, – так в Ведах зовут крылатого коня!»