– Еще бы, папа же тебя загадал встретить, значит, это должно было случиться – вы же оба сенмиры, – многозначительно подчеркнул Лэсли.
– Так мы и познакомились… и больше никогда не расставались, – сказал Джон.
– А после института нас распределили в Сноутон, и мы туда поехали уже мужем и женой. А потом родился Лэсли, еще в общежитии, помнишь?
– И когда мы принесли его домой и положили на единственное мягкое, что у нас было – на подушку…
– Он ее описал, – засмеялся Ян, который, конечно же, знал все эти истории наизусть, но только сейчас начал осознавать их смысл и значение.
– Так, давайте не будем уточнять кто, где и при каких обстоятельствах описался, – возразил было Лэсли.
– О нет, давайте будем, – перебил его Ян.
– Ну, тогда давайте еще вспомним, – сказал Джон, – Как в первом классе, не помню в каком месяце, но стояла осень, и было уже прилично холодно, у Лэсли случился неожиданный порыв братолюбия и он забрал кое-кого из садика…
– И мы прыгали на кроватях, а потом пошли гулять во двор прямо в домашних тапках, – продолжил было Ян.
– Да уж… мне соседи тогда рассказывали, – перебила его Анна, – двери нараспашку, дома никого нет, а эти двое в тапочках гуляют… в ноябре!
– Это еще что… – сказал Ян, – однажды мы играли, как будто попали в осаду, враги окружили наш город, продовольствие кончилось, и стало нечего есть, а ты, Лэсли, сделал похлебку из воды, сухих хлебных корок и растительного масла, да еще приговаривал, что эта похлебка для любого жителя осажденного города просто на вес золота, и заставлял меня ее есть…
– Это была игра, и ты умирал с голоду! Ты забыл? Эта похлебка была манной небесной! Да за нее буквально дрались все жители, а досталась она тебе, неблагодарный!
Вечер воспоминаний затянулся. Когда разошлись по спальням, уже давно зажглись на небе звезды, успокоился ветер, стояла глубокая, тихая ночь, время от времени где-то вдали лаял на привязи чей-то пёс, в открытые окна летел треск цикад.
Уже лежа в кровати, Ян вспоминал мамин рассказ, он любил слушать про их с папой встречу: было в этом что-то невероятно нежное и прекрасное. Хорошо, что мама и папа оказались сэнмирами, а то бы они могли никогда и не встретиться.
По мнению Яна, только сила папиного желания познакомиться с незнакомкой с портрета смогла сделать их встречу реальной. «Желания, сильные желания всегда исполняются», – любил повторять Джон, – «Так что будь очень осторожен в своих желаниях, сто раз подумай, прежде чем захотеть чего-то всем сердцем, с последствиями желаний тебе жить».