Мэделин, несмотря на симпатию к ходьбе, также хранит тёплые воспоминания о длительных поездках за город. В такие моменты мама засыпает в машине, ссылаясь на тошноту, а отец рассказывает, как лучше следует ловить рыбу.
Каждый раз, когда девушка притрагивается к рулю или беззаботно наблюдает за окружающим миром под надёжным ведением Оливии, трепетные воспоминания возвращаются, Мэд проживает их заново, пропуская чувства через кожу.
Мэттвел прикрыла глаза, с умиротворением вдыхая хвойный воздух, проскальзывающий сквозь открытую полоску окна, беззаботно проникаясь чувством свободы.
Комфортная обстановка уносила все раздумья о том, куда они едут, моля оставаться в ней как можно дольше.
Постепенно постройки стали редеть, уступая местность деревьям и ухабистым дорогам, отдавая подруг в резиденцию искусственных сумерек.
Проехав несколько километров по прямой, вишнёвый джип остановился, нарушая тишину забытого места.
Пара нашла каменный мост, перед которым стояло ограждение с предупредительными табличками из грязно-красных и жёлтых тонов, гласящих о запрете дальнейшего пути.
Оливия коснулась плеча подруги, тормоша её. – Мы нашли!
Мэделин сонно потянулась, разминая руки, не желая никуда выходить. Девушка дремала в то время как навигатор барахлил, показывая непонятные пути проезда. Шея затекла ужасно, но Мэд всё равно хотелось продолжить спать в этом положении, пока пелена забвения не соскользнула.
Но дверь машины хлопнула достаточно громко, чтобы окончательно прогнать остатки сна.
Мэттвел сощурилась, с порицанием смотря на Локвуд, открывшую вторую дверь, выгоняя блаженную теплоту из салона.
– Пошли, пошли. – подгоняла Оливия, протягивая руку помощи.
– Ну разумеется. – фыркнула собеседница, лениво выкарабкиваясь из транспорта.
Мэделин обняла себя, растирая руки, покрывшиеся мурашками благодаря перепаду температуры. Здесь определённо холоднее, чем во всём городе, запах показался странным, что-то в нём присутствовало неприятное, необъяснимое, отталкивающее.
Параллельно ожиданию, пока Оливия достанет какие-то вещи, Мэттвел прошлась вперёд ещё на несколько метров. Она не слышала птиц, ни одной, река журчала настолько тихо, будто место замерло, попав в магическую ловушку. Ветер также стих, подтверждая теорию.
Кривые, чёрные, лиственные деревья неуклюже прятались за хвойными.