Можно долго спорить о причинах нагрянувшего кризиса, но какой в этом смысл, если по Земле шагает голодный мор, а правительства крупнейших стран беспомощно разводят руками? В неком изощренном смысле теперь это кажется забавным. Столкнуться с недостатком продовольствия в XXI веке… Перед глазами тут же всплывают картинки бульдозеров, что давят испанские помидоры и дорогущие сыры из Франции. Хотя, черт с ними, с бульдозерами! Не счесть, сколько раз я лично оставлял блюдо нетронутым, согласившись на полную тарелку из вежливости где-нибудь в гостях. В этом смысле каждому есть в чем покаяться.
Возможность питаться регулярно стала нормой. Мы перестали бояться голода и даже научились над ним шутить! Подумать только, у сыновей блокадников в лексиконе то и дело проскальзывали фразочки вроде «бухенвальдский крепыш» и «голодающий с Поволжья»! Но куда подевались все юмористы, когда полки в магазинах опустели? Как верно подметила Регина Спектор: «No one laughs at God in a hospital. No one laughs at God in a war. No one's laughing at God when they're starving or freezing or so very poor». Всем внезапно стало не до смеха. Жуткое осознание того, что голод вернулся, накрыло континенты. В день, когда слухи подтвердили на официальном уровне, я с ужасом вспомнил детство, а еще – вновь задумался о Боге. Если его действительно нет, кто побудил желание бороться с угрозой, о которой я еще не знал?
– Всеволод, нужно ускориться! У нас почти не осталось времени, – однажды произнес мой заслоновский куратор.
– Вы были в курсе, так? Вот почему заинтересовались мной! Но почему сразу не выложили карты на стол? – вслух возмущался я.
– Иначе ты бы не сумел расслабиться и творить. Ни к чему было сознательно крепить дамоклов меч над твоей светлой головой.
«И вправду, – подумал я тогда. – Играючи можно справиться с чем угодно. Даже с наступившим концом света».
– На каком этапе проект? Мы готовы ко внедрению технологии?
– Нет, пазл еще не собран. Слишком много неизвестных в уравнении, нельзя так рисковать! Даст бог, к зиме разберусь окончательно. – Я держал оборону, хоть и понимал: на все про все у нас, дай бог, месяц…
Тихон не возразил, лишь кивнул понимающе и прошептал:
– Тогда, господин Осокин, вернемся к разговору о телохранителе.
– Вот еще! – усмехнулся я. – Не нужна мне охрана! Кого, черт возьми, я должен бояться?