– Тот футляр, да? – вспомнил я.
– Да, – поморщился маг. – Филактерия сущности. Увеличивает силу немёртвого мага в два раза, но при этом становится его уязвимым местом.
– Ахиллесова пята, – кивнул я. – То есть наш ректор, в случае чего, сможет управлять действиями, м-м-м, Лича?
– Всё так, – согласился Самди. – Но я надеюсь, мы этого избежим.
– Хотелось бы верить…
Сама мысль, что Самди превратится в Лича, вызывала во мне беспокойство. К тому же, Ксандр далеко, а Тёмный маг рядом. Вдруг ему снесёт крышу раньше срока? Не хотелось бы упокаивать своего декана и, по совместительству, партнёра…
– Меня волнует другое, – Самди без зазрения совести прочитал мои мысли. – Есть вероятность того, что меня… как бы так сказать… попробуют убить намного раньше.
– Из-за грехов предка?
– Ну, я бы не сказал, что из-за грехов, – поморщился Самди. – Подумаешь, позаимствовал один интересный скипетр…
– Класс, – я покачал головой. – И что будем делать? Сражаться против всего Загробного мира?
– Посмотрим по обстоятельствам.
То, что Самди не сказал: «Нет, конечно», заставило меня по-новому взглянуть на нашу вылазку.
Я-то думал, что мы просто спустимся в Загробный мир и заберём навершие Ваджры, а на обратном пути прихватим с собой Сиама, но нет! Не всё так просто!
– Не переживай раньше времени, – посоветовал мне маг. – Разберёмся на том берегу. Пошли, лодочник вернётся через пару минут.
– А как же…
– На, – Самди сорвал с шеи медальон в виде золотого треугольника и протянул его мне. – Время пошло.
Стоило артефакту оказаться у меня в руках, как кожа на теле мага мгновенно высохла, а сам он стал больше походить на скелет, чем на Тёмного мага.
Но самое главное – глазницы Самди наполнила первозданная Тьма.
– Вторая форма, партнёр.
Радовало, что, несмотря на своё преображение, Самди всё ещё держал себя в руках. Вот только надолго ли его хватит?
– Вторая форма. Быстрее.
Несмотря на его преображение, голос не изменился, что внушало небольшой оптимизм.
Впрочем, Самди прав: сейчас не время и не место для того, чтобы витать в облаках.
Я выкинул из головы лишние мысли и потянулся к поселившейся в груди боли. Мало мне было одного шрама, теперь болел ещё и выжженный символ Инь и Янь. Впрочем, эта боль была какая-то приятная, что ли?
Ведь вместе с ней приходила… наполненность.
Поймав ощущение наполненности, я позволил Тьме окутать меня извне и выпустил из души Свет, который насытил меня изнутри.