– Ну… сама заметила, что на улице находиться приятного мало, – зябко поежился, смахнул капли воды с волос.
Улыбнулась:
– Проходи, сделаю горячий чай. Или лучше кофе? – донеслось уже из кухни.
– Не, давай чай.
Достала чашку. включила чайник. Пока тот закипал, подвинула к Лехе терку:
– Потри морковку.
Помешала что-то в сковородке. Леха не понял, что это будет, но пахло уже вкусно. Молча взялся за овощи.
– Потер! Что еще потереть? – в шутку скользнул взглядом по ее попе.
– Нет! Там тереть ничего не надо!
– Это еще почему?
– У тебя руки заняты! – она протянула ему горячую чашку и снова отвернулась к сковороде.
– Зато язык свободен! – сам не понял, зачем ляпнул.
– Да? И что ты языком тереть собрался? – она обернулась, улыбаясь.
Заигрывает! Она со мной заигрывает! Черт!
Забыл о чае и подошел к ней, развернул лицом к себе. Не ожидала – посмотрела удивленно, но не оттолкнула.
Можно! Вперед!
Не отрывая взгляда, поднял ее и усадил на столешницу, сдвинув в сторону разделочную доску. Развел ноги, подтянул ее вплотную, практически прижав к своему животу и впился в ее губы. Целовал долго, сильно, страстно. Она не оттолкнула. Потянулся к плите, выключил конфорку. Сейчас уже было плевать на обед. Существовала только Татьяна. Он обводил кончиком языка ее губы, чуть прикусывал, дразнился. Думал о том, что первый раз она себя целовать не позволила. О том, что у него все переворачивается в животе, как у школьника. О том, как же ему кайфово с ней. Отстранился, поймал ее взгляд. Удивленный, если не сказать ошеломленный, – и голодный. Улыбнулся одними глазами и опустился перед ней на колени.
Она попыталась отодвинуться, но он не дал. Удержал ее бедра на краю стола, залез под трусики и провел кончиком языка у нее между ног.
– Ай, – она вся напряглась, а его язык продолжил путь вглубь, он прижался губами, подвинул ее попу ближе к себе. Она запрокинула голову и застонала: – Лешка…
Чуть отстранился, посмотрел на нее снизу вверх, хитро улыбаясь. Она прерывисто дышала:
– Пошли в кровать, – голос не слушался ее, заметно дрожал.
Он улыбнулся шире, довольный результатом:
– Пошли.
В этот раз она сама снимала с него рубаху. Дрожа от нетерпения, подставляя плечи для поцелуев, лихорадочно расстегивала пуговицы и стягивала рукава. Трусы Леха снял вместе с джинсами. На ней была только длинная футболка, которая слетела в одно мгновенье. Татьяна упала спиной на кровать, а он попытался вернуться к тому месту, которое до этого целовал.