Блока,
он был отравлен ожиданием руин…
сначала глухота
как похоронный гимн,
затем затмением
над ним нависший нимб
заставили умолкнуть, испугавшись
Бога…
двенадцать призраков,
словно вампиры на пиру
и день, и ночь терзают вены и аорту,
сознание уже сомнениями
стерто,
метели конвоирами,
прикинувшись эскортом,
ведут куда-то, где ни строчки
не достанется
перу…
10.09.16
Очень ранний (первобытному человеку)
окаменелости молчат –
оканемели…
река времен сменила
русло,
от тишины забвения
им грустно,
куда ни глянь – простерлись
мели…
распад как память
отвечает с хрустом
за то, что можно было сделать,
но не смели,
теперь-то что – лежи себе
в нирване,
спокойны нервы за отсутствием
хлопот,
лишь иногда роса словно холодный
пот
проступит на давно зажившей
ране…
он бы сказал, да слов
наперечет,
ведь это хоть и человек,
но очень ранний!
11.09.16
Предельно глух (Г. Ришкусу)
когда не по карману роскошь
разговора,
когда простак похуже вора,
включается режим
молчанья…
и никаких сенсаций свора
не налетит даже
нечаянно…
пустопорожних сплетен эхо –
совсем не безобидная
помеха,
побереги свой музыкальный слух
от нот фальшивых в стиле
«техно»,
останься к ним
предельно
глух!
12.09.16
Из Гонконга в Лондон (А.Н. Потанину)
небо вспенила полоса,
как подача на вылет – эйсом!
Эта гонка по корту надолго…
ничего, подождут
небеса –
не торопит с последним рейсом
самолет из Гонконга
в Лондон…
нет, не давит победный стаж,
как и прежде блистателен
в смэше…
уж играть – так с Господом Богом!
А пока вот: скамейка, пляж…
а на небе ни «больше»,
ни «меньше» –
самолет из Гонконга
в Лондон!
13.09.16
Надежное подспорье (Ю. Никитиной)
и белые, и красные грибы,
ваше нашествие
воплощено в жаркое,
следы боев погребены
под белым и пушистым слоем
снегов, чья хладнокровна
рать,
снегов, пока, увы,
нам неподвластных,
ничем, ничем их
не пробрать,
противник, что ни говори –
опасный,
но раз уж не подвинуть –
пусть лежат,
самим же надоест…
тогда вернутся
грибы – надежное подспорье
для ежат,
для околдованного лесом
петербуржца…
16.09.16
Вилла «Аванс» (Леониду Андрееву)
высокий берег Черной речки
за дом не заступился –
пусто – как будто не было его,
аванс таким недолгим
оказался волшебством,
тогда как чувство долга –
это ведь навечно…
жизнь человека повторил и дом –
настигнут приступом
сердечным,
но этот ветер
сохранил дыханье речи,
и разве строки не пустили корни
в этот чернозем?
24.09.16
Что предпочтете! (Т. Парфеновой)