Никиас осторожно отворил дверь, и они опять вышли на улицу. Дубовые ворота соседа на этот раз были плотно заперты.
– Тссс, – София на носочках приблизилась к закрытым дверям.
И как только она подошла ближе, услышала другой звук, похожий на гулкий стук, как будто сапожник забивает подошву гвоздями, – что же он там делает?
– А давай постучимся и убежим? – предложил Никиас. София подняла большой палец, тут же три раза ударила кулаком по двери, и мигом вернулась назад.
Сначала стук затих, а потом дети услышали тяжелые шаги, приближающиеся к воротам. В мгновение ока ребя-та скрылись в своем дворе. Они услышали, как скрипя открылась соседская дверь, а через секунду опять закрылась.
– Ну, не знаю, – пожал плечами Никиас. Больше рисковать не хотелось.
Три дня пролетели как один. Завтра мама возвращалась в Афины, а близнецы оставались гостить все лето в доме бабушки Агаты.
София уже проснулась в плохом настроении, все утро ворчала на брата, и даже любимые оладушки со сгущенкой не обрадовали ее.
Никиасу тоже было не по себе: так надолго расставаться с мамой – такого еще не было в их жизни. Долгих три месяца! Это же целая вечность! Он будет скучать. Обязательно будет скучать! И еще по папе. Мальчик ковырял ложкой остывшую кашу, да так и оставил, отодвинув от себя подальше.
– Да что же это такое? – всплеснула руками бабушка, увидев на столе почти не тронутый завтрак. – Вы не заболели, птенчики мои?
– Нет, бабуля! – Никиас слез со стула.
– Спасибо, бабуля! – София нахмурила брови и встала из-за стола.
– Вы точно не голодны? – бабушка всегда волновалась, когда дети плохо ели.
– Ни капельки! – тихо сказал Никиас.
– Ну ладно, – Агата пожала плечами и зазвенела посудой.
Она прекрасно понимала причину плохого настроения, но решила не подавать виду, чтобы лишний раз не расстраивать малышей.
– Ну что, на море или в крепость? – София решила узнать планы на день, хотя они не особо-то интересовали ее сегодня.
– Да что-то не хочется, – Никиас мял шляпу в руках.
– Тогда, может, позлим Олимпа? – предложила София.
– Да нет, тоже что-то не хочется, – Никиас шмыгнул носом.
– И мне тоже, – вздохнула София.
Кажется, день не задался с самого утра. И чем себя занять, когда все мысли только об одном – предстоящей разлукой с мамой?
Никиас ковырял ботинком песок, уставившись на каменный забор. А София уселась на землю около большого вазона и перебирала лепестки цветов.