– Скатерть? – скрипел дед. – Как не быть!.. Ещё старуха…
– А куличек-то святил на скатерти?
– Как не святить!.. Дык нынче дочка приносила… а так оно… всей деревней на скатертях… Ещё старуха моя…
– А продай-ка мне, дединька, ту скатерть…
– Скатерть-то?.. А тебе на что моя скатерть?
– А уж это, дединька, моё дело. Твоё дело – мне скатерть продать. А моё – делать с ней, что заблагорассудится… Ну так как?
Старик молчал.
– А петушок есть? – снова раздался резкий голос незнакомца.
– Кого тебе ещё? – недовольно проскрипел дед.
– Петух, говорю, имеется?
– Петух?.. Как не быть петуху!..
– Ну так продай мне, дединька, скатерть пасхальную и петуха.
– Да ты поди хочешь моего петуха на моей же скатерти слопать…
– Так продашь, что ли?
Екиму казалось, что от этого голоса гудит воздух.
Дед снова замолчал. Немного погодя, Еким вышел из сарая. Незнакомец с неизменной своей ухмылкой стоял возле ступенек крыльца, поджидая, очевидно, хозяина. Наконец старик показался, держа в руках какую-то ветошь.
– На вот, – сказал старик. – Ещё старуха…
– А петух?..
– Петуха погодь, – и старик снова удалился.
Еким, которому отчего-то не доставляло удовольствия наблюдать за совершаемой сделкой, вернулся в сарай. Вечер уже наступал. Усевшись на тулуп, Еким видел в дверной проём, как небо, ясное прежде, кутается тучами. Где-то, пока ещё далеко, простучал гром, и короткая зарница блеснула как нож, словно чья-то невидимая рука попыталась вспороть невидимое одеяло.
– Хорошо? – услышал Еким рядом с собой голос незнакомца. – Хорошая ночка выдастся. Знаешь ли ты, какая сегодня ночь?.. Рябиновая, Еким, сегодня ночь. И время нам с тобой собираться. Путь у нас неблизкий, а дело непростое.
– Слышь-ка, – к ним ковылял старик, державший в руках тощего петуха с хвостом, более напоминавшим пук полевой травы, нежели петуший хвост, – гроза, я чай, будет… Вот тебе петух…
– А тебе, дединька, денежка…
Еким не видел, что за денежку незнакомец передал старику. Но сумма, должно быть, оказалась чрезмерной, потому что старик, исследовав монеты, видимо смутился и сказал:
– А ты… за петуха-то?..
– Ступай, дединька, гроза будет, – прогремел в ответ незнакомец.
– Так, может, оно… петух, что ли, мой хорош?..
– Ступай, дединька…
Дед помолчал, пошамкал и, бормоча что-то о золоте и петухах, поковылял к дому.