Это отпуск. Каникулы. Мне внезапно захотелось приехать. Я понял, что готов. Что теперь могу вернуться. Да и вас заодно повидать, а то совсем пропал. Вы, кстати, могли бы и сами меня навестить.
Похоже на правду, не так ли? Отчасти даже так и есть. Еще и щепотка укора – да, с ней даже лучше.
Отсутствие призраков тоже располагало к беседе. Он уже пару лет как свыкся с их постоянной компанией (так или иначе они вечно (хотя ничто не вечно – даже призраки) блуждали где-то подле.
Фантомы не могли угнаться за Понтиаком, двигались они медленно, плавно. Ну разумеется, куда им спешить? Но после они его отыщут. Всегда находят – Купер (да и все зрячие) для них что маяк в ночи. Когда они прибудут на место (Куда их там везет Марша?) он увидит новых духов, подтянутся старые “товарищи”, которых на некоторое время привлекло пение хиппи. Возможно, приплывет и тот гривач из “Берлоги”.
А те, другие, незнакомые – смазанные пятна фигур на обочинах, среди домов и деревьев – его не волновали, наверняка кто-то из них и вовсе вполне себе живой человек.
Проехали мимо средней школы, больницы… и мимо их дома, того, что от него осталось. Песня Донны Саммерс “Hot stuff” по радио звучала как насмешка. Он даже слышал рев пламени, хотя это заурчал мотор. Всего лишь мотор.
– Остановимся? – осторожно поинтересовалась Марша, сбавив ход, и глянув на Купера, который таращился на парковку – вот и весь отпечаток от прежней жизни, от родного дома. Стелла обеспокоенно заерзала, Данте откашлялся. Оба молчали. А что тут скажешь? Для соболезнований уже слишком (вроде как) поздно, для поддержки – а нужна ли она вовсе? Проще не лезть.
– Нет. В другой раз. Я ведь еще пока не уезжаю. Не парьтесь, все ОК. Правда. – Он повернулся к ребятам на заднем.
– Ладно. Ладно. – Марша сосредоточено уставилась вперед и только вперед, будто вела машину на оживленном участке. Но трасса пустовала: никакого транспорта, ни одного живого существа. Призраки, конечно, не в счет. На площадке с парочкой машин и трейлером материализовались родители – полупрозрачные очертания, сквозь которые просвечивали, будто на рентгеновском снимке, кости. Марша их не видела. Нет, не могла. Но тогда почему напряглась, сперва всматривалась в пустое пространство, где стоял дом, а после отвернулась, будто бы смаргивая видение? Или ему только кажется? Нормальная реакция на ненормальное воспоминание… Чего не сказать о нем.