– Боюсь, что нам нельзя покидать дворец.
– Думаю никто не будет против, если я вас украду ненадолго.
– Только не долго.
Мы скрылись с глаз гостей и направились в цветочный сад, который находился в западном крыле дворца.
– И почему же такой элегантный мужчина захотел прогуляться с именинницей торжества? Если надеетесь на что-то большее, то боюсь вас разочаровать, месье.
– Вижу, вы, мадам, довольно-таки стойкая особа. Но не бойтесь, у меня и мыслях не было делать ничего дурного. Я хотел всего лишь скрыться с дворцовых уделов и побыть наедине с прекрасным.
– Весьма удивлена. Кем же вы являетесь на самом деле?
– Оставим это интригой. Люблю рисовать пейзажи и удивительных видов животных.
– Художник, значит. А способна ли ваша кисть рисовать портреты людей?
Видно было, что данный вопрос едва ли не застал его врасплох. Но, лишь уверенно подняв взгляд, он произнес:
– Только таких же утончённых и таинственных дам, как вы, моя Госпожа. – «Он знает, как найти ко мне подход».
– Надеюсь, что и мой портрет окажется в вашей коллекции.
Мы прогуливались и разговаривали с ним обо всей жизни. Он казался мне таким притягательным и чутким человеком, с которым хотелось делиться всем своим сокровенным.
– Можно ли вас попросить об одолжении?– сказал незнакомец и протянул мне какую-то вещь.
– О какой просьбе вы хотите меня попросить? – я настороженно лишь взглянула на него и ждала дальнейших действий.
– Примите мой скромный подарок. Эта вещь скрасит все ваши невзгоды и уныния. Он тут же протянул мне чрезмерно дорогое ожерелье, которое было украшено драгоценными голубыми камнями. Оно сверкало и отражало лишь мое отражение.
– Я не могу принять такой дорогой подарок, месье.
– Я хочу всего лишь осчастливить вас в этот вечер. Это ожерелье будет напоминать вам о нашей сегодняшней встрече. Не дав мне ответить, он невольно подошел ко мне со спины и тихим голосом спросил разрешения, чтобы его надеть. Я же волнующе кивнула ему в знак согласия и позволила ему надеть его на себя.
«Его холодные руки едва ли касались моей шеи. А горячее дыхание и вовсе ощущалось на мне как блаженное. Я лишь неподвижно стояла перед ним и чувствовала невольное стеснение, которое показывалось на моем лице».
Как только он его одел, я тут же повернулась к нему и с неимоверным желанием спросила его: