Дорогие мне люди умирали. Друга детства сбил автомобиль ещё в девятом классе, а два года назад умер дедушка. Это было нелегко пережить. Я не задумывался насколько неизвестность делает потерю болезненнее. Некоторые говорят, что исчезновение лучше. Оно оставляет надежду на то, что человек сам ушел, сбежал и однажды вернется, но это не мой случай. Эта девушка никогда не делает ничего без причины и не позволяет родным и близким беспокоиться из-за неё. Она хороший человек.
Чувства и мысли других людей редко оставались для нее тайной. Более того, она всегда переживала чужие эмоции как свои собственные. Моя подруга часто плакала над фильмами, не говоря уже об историях из жизни. Но плакала она не как ребенок, требующий внимания, а так, словно вся тяжесть мира легла на ее плечи. Словно все катастрофы, убийства, болезни что она видела по телевизору она должна предотвратить, но не смогла, не справилась. Я никогда не понимал, откуда это в ней и сбегал куда-нибудь подальше в такие моменты.
К счастью, ее настроение быстро менялось, и уныние сменялось жизнерадостностью. У нее хорошее чувство юмора. Скажем так, схожее с моим. Поэтому мы довольно много общались, пока учились в школе. Сейчас мы учимся в разных университетах, но все еще общаемся время от времени. Точнее, общались, пока она не исчезла неделю назад. Обстоятельства были очень странными, и в тот день, когда это случилось, мне впервые приснился сон с ней. Я никогда не буду говорить о нём вслух.
"Не переживай так сильно, это просто игра твоего мозга. Ты думал о девушке, потом заснул, гормоны, отсутствие близости, и вот тебе снится эротический сон – это естественно, так что ты не виноват. Сны вообще – малоизученная область."
Асем, моя пропавшая подруга, сидела в моем вращающемся кресле за компьютерным столом и давала свои типичные комментарии ко всему происходящему, в том числе в моей голове. Она не была призраком, нет, просто моя мысленная копия пропавшей подруги.
Впервые я заметил, что использую ее в своих мыслях, после разговора со следователем. Они проверили ее социальные сети и контакты с телефона, прочитали, сопоставили и обзвонили тех, с кем она часто общалась или просто выходила на связь в последние три месяца. Мне показали ее телефон, нашу переписку, и я заметил, что наши разговоры были только за последний год. Я ничего не стал говорить следователю. Подумал, что это может вызвать у него подозрения в моей причастности. Я не хочу давать повод, а потом проверять честность нашей полиции. По дороге домой я проверил свои диалоги с ней и сообщения. Моя история длилась пять лет и закончилась неделю назад.