Вернувшись в общагу, Павлик решил, что надо работать над собой, развивать свои коммуникативные навыки.
Вторую попытку он предпринял вдвоем с однокурсником Игорем Коневым уже на втором курсе универа. Выйдя после пар из универа, они спустились по склону сопки по Океанскому проспекту до перекрестка с Пологой улицей. Вправо по ней можно спуститься к Алеутской, а затем к Пограничной, где стоит общага №3, а влево надо подняться по лестнице на вершину сопки, а затем продолжить подъем. И тогда слева от тебя окажется Владивостокская Епархия Русской Православной Церкви, а справа – уютный трехэтажный особнячок с вывеской «Приморское агентство рекламы и информации». Туда-то и вошли Павлик и Игорь в надежде покорить вершины журналистики.
ЗАО «ПАРИ» выпускало две еженедельные газеты: по франшизе «Московский Комсомолец во Владивостоке» и собственное издание «Дальневосточные Ведомости».
Хозяином «ПАРИ» был великий человек Артуш Рамаисович Хачатурян, которого журналисты уважительно называли «папа Артуш». Его величина характеризовалась хотя бы тем, что «МК во Владивостоке» и «ДВ Ведомости», если выражаться метафорами Василия Башкина, крутили стволами своих орудий на все возможные 350 градусов. А пресловутая «слепая зона» скрывала в своих 10 градусах только одну единственную организацию – армянскую диаспору Владивостока. Журналисты двух отвязных редакций, сидящие в двух соседних помещениях особнячка на Пологой улице, не имели вообще никаких политических ориентиров. Редакцией «МК» рулил 45-летний Андрей Ивлев, редакцией «ДВВ» – 35-летний Виктор Булавинцев. И обоих папа Артуш ценил чрезвычайно. Ивлев был знаменитым политическим обозревателем, на которого скрипели зубами и Черепков, и Наздратенко, а Булавинцев – мощнейшим журналистом-расследователем Владивостока, знавшим всех бандитов и всех ментов с прокурорами буквально на уровне «вась-вась». Собственно, как потом рассказал сам Витька на редакционной пьянке, его десятью годами ранее, когда он приперся в редакцию пресловутых «Новостей», послали в настоящую жопу – не чета той, которую так и не покорил Павлик Морошков. Молодого Витю Булавинцева редактор послал взять интервью у оставшегося сиротой сына только что застреленного на стрелке криминального авторитета. Витя поспрашивал, кого этот авторитет крышевал, когда был жив, и пошел в одну из фирм, плативших тому дань. Там он рассказал о своем задании, директор вызвал братков, те, предварительно обшмонав Витю, посадили его в тачку, завязали ему глаза и отвезли на шикарную виллу, где за толстыми трехметровыми стенами под током, за двором полным голодных доберманов, за периметром охраны из 25 человек с автоматами в бронежилетах и касках сидел испуганный 9-летний мальчик с заплаканными глазами – единственный наследник обезглавленной криминальной империи. Витя задал мальчику несколько вопросов, записал ответы и его отвезли обратно.