Вот и суббота. На часах восемь тридцать. Пора выезжать, чтобы успеть, все сделать. Я уже полностью собралась и ждала только звонка Сони. Раздалась мелодия. Торопливо накинула клетчатую рубашку, схватила этюдник и, повесив его на плечо, на ходу ответила Соне:
– Уже выхожу! – и вышла из спальни.
– Вик, мы с Валерой не сможем за тобой заехать, не успеваем, – раздался голос Сони.
– Вообще-то о таком предупреждают заранее, – возмутилась я.
– Подожди, но я попросила Костю.
– Зачем? Вечно ты всё перевернёшь с ног на голову. Я могла и на такси добраться.
– Поздно, Костя уже там.
– Сонь…
– Ладно, встретимся на фестивале.
И она сбросила звонок, а я выглянула на улицу. Костина машина стояла возле наших ворот. Увидев меня, он вышел из нее и, облокотившись на дверь, махнул мне рукой.
– Машина подана! – пошутил он, когда я приблизилась. Я шла с твердым намерением отказаться, но в последний момент замешкалась. – Мне тебя долго ждать?!
Я нехотя открыла дверь и села на заднее сиденье.
– Костя, это все Соня! Я могу и на такси поехать…
– Поздно, только сначала заедем в офис буквально на несколько минут. Я закину документы.
Я молча кивнула и отвернулась к окну, не переставая думать о поступке Сони. Мало того, что меня не предупредила, так ещё и Костю оторвала от дел. Доехали мы быстро. Мне не захотелось оставаться в машине, и я пошла вместе с Костей. Мы поднялись на лифте почти до самого верха небоскреба. Рабочий день только начинался, и, не смотря на субботу, в коридоре суетились офисные служащие. Со всех сторон доносилось «Доброе утро!» Костя отвечал всем сдержанно, но вежливо, кому-то пожимал руку. Наконец, мы зашли в его кабинет.
– Побудь здесь, я сейчас вернусь, – и он, взяв какую-то папку со стола, вышел.
Я проводила его взглядом, а потом принялась рассматривать обстановку. Кабинет был просторный с панорамными окнами, вид из которых поражал и впечатлял. Я не любитель городских пейзажей, но нечто подобное мне бы хотелось запечатлеть. Вид будто с высоты птичьего полета. За многоэтажными зданиями виднелись мелкие постройки частного сектора, а за ним река с ухабистым берегом и подлеском, делящая город на две части: историческую и деловую. Солнце уже высилось над горизонтом и золотило макушки деревьев и речную гладь.
– Все, мы можем ехать, – раздался голос Кости.