Я обхватила его и начала поглаживать, пока Кейз не закрыл глаза, все сильнее хмуря брови с каждым глубоким стоном.
Мои губы изогнулись в лукавой ухмылке. Этот мужчина владел каждым кусочком моего сердца, от израненных и почерневших до яростных и нежных. Он был грубым, любящим и верным. Я очень гордилась собой, зная, что это я делала с ним такое.
Я заставляла его тело подрагивать от удовольствия.
Я заставляла его пальцы впиваться в мою кожу, словно я единственное, что не дает ему упасть.
В моей власти было вызывать эти короткие вздохи и долгие стоны.
Это было самой любимой моей силой, капелькой магии, которой я намеревалась пользоваться часто.
Кейз уткнулся лицом в изгиб моей шеи. Мой столь желанный контроль продержался какие-то мгновения, прежде чем он перехватил мое запястье, отрывая меня от его удовольствия.
Он смотрел на меня, как охотник, точно я была его добычей. Я удивленно пискнула, когда он снова подхватил меня и прислонил спиной к стене умывальной. Стены были сделаны из глины, земли и досок. Холодные, но крепкие.
Словно я ничего не весила, Кейз позволил моим бедрам и заду опереться о поверхность низкого комода, в котором хранились мыло и полотенца. Он подтянул мои бедра к себе и отклонил мои плечи назад, примеряясь к моему пульсирующему центру.
– Кейз… – мой голос затих, когда одним скользящим движением мы соединились.
Между нами бился адреналин. От того, что надвигалось, или от чистой уязвимости этого момента – я не знала, но лицо Кейза было напряженным, сосредоточенным. Лишь его глаза выдавали любовь, обожание и страсть, которые он дарил мне без остатка.
Лишь мне одной.
Положив одну руку мне на бедро, он раскачивался у меня внутри. Трение и давление нарастали, пока я не потерялась в приятных ощущениях и пылающем желании.
Я цеплялась за его плечи. Кейз сжал ладонью одну мою грудь, накрыв губами сосок.
Я сцепила лодыжки у него за спиной, притягивая его еще ближе. Боги, как бы близко мы ни были, я хотела большего. Я не могла наполнить легкие воздухом, поэтому судорожно старалась делать вдохи между грубыми толчками, опасаясь, что больше никогда не смогу дышать нормально.
Его лоб упал на мой, и он взглянул на зеркало из полированного серебра, висящее на стене.
– Посмотри, Малин, – выдавил он. – Посмотри на нас.
По моему телу прошла горячая волна дрожи, когда я разглядела отражение наших тел, сплетенных вместе. Его сжимающихся и пульсирующих мышц, пока мы раскачивались и выгибались, заявляя права друг на друга каждым отчаянным прикосновением. Его раскрасневшееся, разгоряченное тело, оплетенное моими руками и ногами, – это зрелище я нескоро забуду.