– Глаза привыкнут. Раньше у меня не возникало трудностей с проходом здесь, но сейчас я не могу использовать свою магию, а драконья сущность ещё не пробудилась, а потому у меня не выйдет воспользоваться зрением ночного видения.
– Просто прекрасно! – фыркнула Фрейя.
– Лучше было тебе остаться и выйти замуж за моего племянника? Зачем же ты пробудила меня? Чтобы теперь говорить, какой я плохой?
– Стойте! У меня скоро кровь из ушей потечёт из-за ваших перепалок! – запищал крыс, закрывая свои маленькие ушки лапками. – Ненавижу, когда ссорятся.
Ловко цепляясь когтями за одежду целительницы, он спустился вниз и стал напрягаться.
– Эй! Не нужно взрываться! Мне ещё не хватало обляпаться в крысиных кишках! – возмутился я.
Я и без того не купался сто лет и чувствовал себя мерзко, пусть жизнедеятельность моего организма и была приостановлена на это время. Ванна с ароматическими маслами и служанками, разминающими руки, сейчас была бы самым прекрасным подарком, о котором только можно мечтать.
– Я не доставлю тебе такого удовольствия, Тёмный! – огрызнулся крыс, снова стал напрягаться, и скоро его шерсть засветилась так ярко, что вполне могла осветить нам дорогу.
– А ты, оказывается, полезный грызун! Стоит подружиться с тобой! – развёл руками я.
– Тёмный умеет дружить? – спросила целительница, двигаясь вперёд за своим странным, но довольно интересным питомцем.
– Тёмный умеет манипулировать и знает, кто, в чём нуждается. Твой грызун одинок. Тебе так не кажется?
– Это не мой грызун, и у меня не было времени проникнуться его чувствами! – ответила целительница, бросив на меня взгляд полный презрения.
Впрочем, ей не за что любить меня, ведь я Тёмный. Я человек, который похитил её, а затем погрузил в столетний сон. Меня просто не за что уважать.
Мы шли молча около часа, и довольно скоро шерсть грызуна стала мерцать и тускнеть. Я понимал, что его магия не вечна, но очень рассчитывал на то, что мы успеем добраться до выхода. Коридоры здесь были довольно длинными, и чтобы выйти на свежий воздух, следовало постараться.
– Я устал, – пропищал крыс, и мы оказались в кромешной темноте.
Я негромко выругался себе под нос. Так как мы прошли всего две трети пути, следовало двигаться дальше осторожнее, чтобы не переломать ноги, случайно наступив в какую-нибудь яму. И почему я не сделал тут ремонт, когда была такая возможность?