Два письма от Балле, пришедшие одно за другим, обрадовали меня. Он устроился в деревне Нганчу[156] и был сердечно принят Макоко[157], хранившим верность своему слову, несмотря на все попытки, вкупе с щедрыми обещаниями, отговорить его от союза с нами[158]. Провал этих попыток стал, без сомнения, причиной слухов, распространявшихся тогда по Европе[159]; говорили, что Макоко свергли с престола[160]; потом объявили о его смерти, затем о моей, затем о смерти моего брата, хотя мы все трое неплохо себя чувствовали и продолжали успешно вести свои дела[161].
Паровое судно было готово, оно прошло испытание. Наше снаряжение и продовольствие были доставлены и складированы в Лекети; мы заранее закупили пироги; все было погружено, и я уехал <к Балле>[162]. Мы задержались на несколько дней[163] на Нижней Алиме, где я хотел привлечь на нашу сторону местное население и одновременно выбрать место для еще одного поста[164].
Это там спустя пять дней[165] ко мне присоединился де Шаванн[166] с важным донесением, которое ему передал Деказ, прибывший в Дьеле на следующий день после моего отъезда[167]. Новости, содержавшиеся в нем, первые новости с побережья, подтвердили мои опасения[168]. Министр народного просвещения[169], зная, что мне придется надолго задержаться во внутренних областях, прислал сюда в качестве моего помощника Дюфурка[170], назначив его своим прямым представителем в Приморской зоне[171]. Прибытие Дюфурка[172] вызвало некоторое недовольство среди персонала, привыкшего после моего отъезда чувствовать себя свободно; не осталось и следа от прежнего пылкого энтузиазма новичков, готовности к героическим поступкам, клятв мужественно переносить трудности. Все было забыто, когда потребовалось на деле отказаться от спокойного и благополучного существования; некоторые дезертировали[173]. К счастью, их места заняли шесть европейцев[174], приехавших с Дюфурком. Но я хочу сказать, что многие из моих старых соратников остались мне верны, несмотря ни на что, и не скрыли своего отношения к тому решению, которое приняли их товарищи.
В целом я был доволен таким развитием событий; локальный пожар был потушен – на побережье оставался деятельный человек, который уверял меня в своей преданности. Я мог продолжать начатое, освободившись от постоянного беспокойства, которое прежде ни на шаг не отпускало меня.