– Вечные хитросплетения, – пробормотал старик в сторону и не слишком презрительно. Уж скорее он сокрушался о невозвратности искушений и унижений.
В эту минуту Андре любил его. И захотел ему угодить:
– В смысле денег на меня уже теперь можно положиться. Пример, отпугивающий меня, остается неизменным, как тебе известно. Я работаю без всякой охоты на консервной фабрике. И зачем только? Тем не менее я бы с чистой совестью продуцировал свои плакаты, не будь на земле таких мест, где пшеницу сжигают, кофе бросают в воду, а из вина делают боеприпасы.
Балтазар с ним не согласился:
– Ты возмущаешься без причины. Ты хочешь жить! Но коли так, принимай жизнь вместе с тем, что в ней бессмысленно.
Андре извинился.
– Весь мой протест сводится к воздержанию. Ладно, я готов работать, но как можно меньше. – Если попытка оправдаться была недостаточной, он дополнил ее милой доверительностью, нежной и чуть дерзкой. – Дед, а я на завтра отпросился с работы, потому что ты умер.
– Я уже давным-давно умер, – сказал Балтазар рассеянно, как бы отъезжая прочь, и с явным облегчением, ибо его снова оставили наедине с главным.
Но тут раздался стук в дверь. Отъехавший старец не услышал стука. Внук его, начав движение, не посмел его довершить. Стук повторился. На сей раз Балтазар ответил не вздрогнув от неожиданности, а рассеянно:
– Come in! Аvаnti![10] – За этим, напротив, последовало: – On n'entre pas[11]. – Перестав существовать, он тем самым находился повсюду и потому смешивал разные языки.
Вошла престарелая служанка Ирена. Подходить поближе она не стала, но ее серое лицо никак не объясняло почему. Хозяин со своей стороны, вероятно, знал, зачем она пришла, и заранее приготовил отрицательный ответ. Он тотчас покинул софу и встал перед одним из крытых белым лаком окон, спиной к комнате.
Повинуясь знаку Ирены, Андре последовал за ней. Возле двери она шепнула:
– Молодой господин! Помогите мне! Ему надо поесть, а он не хочет. И всякий раз так.
– Всякий? – с искренней тревогой переспросил Андре.
– Ну, с покойниками надо уметь ладить. – Она вовсе не шутила, боже избави. Она просто воспринимала обстоятельства, как они есть.
– Скажите, что к нему собираются гости. Его жена, ваша бабушка, она умерла двадцать лет назад, ее он примет, и друга, которого она приведет с собой, тоже. Он обязан принять этого визитера, месье Мийон, живи он до сих пор, был бы старше его.